И ангелы пели, приходит она,
Когда вспоминает бог о нас,
Когда вспоминает Бог о нас.
Чума – хороша.
(Теперь они строят грязный, напоминающий склеп Лондон, да и сами похожи на жертв чумы и нищих, грузят тела на тачки, которые использовались, чтобы вывозить их).
Когда я пришел в город Лондон,
Чума бушевала, чума бушевала,
И ангелы пели, приходит она,
Когда вспоминает бог о нас,
Когда вспоминает Бог о нас.
Чума – хороша.
(Следующий куплет сопровождает колокольный звон, звук волынки, скелеты исполняют танец смерти).
И когда гнить я буду в земле,
А чума бушевать, а чума бушевать,
Ангелы споют, приходит она,
Когда вспоминает бог о нас,
Когда вспоминает Бог о нас.
Чума – хороша.
(Люди уходят, на сцене остаются две фигуры, АННА, в Стратфорде, и ЛЕДИ, в Лондоне, смотрят друг на дружку поверх люка, как двое скорбящих от вырытой могилы).
(На балконе АРИЭЛЬ поет, глядя в люк, АННА бросает в люк цветы, как в могилу, протягивает часть цветов ЛЕДИ, и та тоже бросает их в люк, песня заканчивается).
АРИЭЛЬ.
На тридцать пять футов
В воде твой отец,
Что было костями –
В корал обратилось;
Что было глазами –
То перлами стало.
Ничто в разрушенье
В нем не пришло,
Но только все в нем
Обратилось в морское.
Как чудно, богато
АННА (бросает последний цветок). Розмарин. Цветок воспоминания.
ЛЕДИ (бросает свой последний цветок). Рута. Цветок покаяния.
(Они смотрят друг на дружку через могилу. Потом из-за сцены слышится голос МОГИЛЬЩИКА. АННА и ЛЕДИ уходят в тени Стратфорда и Лондона. Появляется МОГИЛЬЩИК, поет. Исчезает и АРИЭЛЬ).
МОГИЛЬЩИК (поет, мрачный, крепкий мужчина).
Что я был за славный малый:
Волочился во всю мочь –
И как весело, бывало,
Проходили день и ночь…
(Оборачивается кричит).
Эй парень. Ты где?
(Продолжает петь).
Но пришла колдунья-старость,
Заморозила всю кровь…[8]
ШЕКСПИР (из люка). Боун?
МОГИЛЬЩИК (от удивления роняет лопату в люк). ЧТО?
ШЕКСПИР. О-О-О-О-О-О-О-О-О-О!
МОГИЛЬЩИК (осторожно заглядывает в люк). Что-то не так?
ШЕКСПИР. Боун?
МОГИЛЬЩИК. Кто?
ШЕКСПИР. Помогите вылезти, пожалуйста.
МОГИЛЬЩИК. Право, не знаю. Я…
(Лопата вылетает из люка, едва разминувшись с МОГИЛЬЩИКОМ).
ШЕКСПИР. Ну же! Не могу сидеть здесь целую вечность.
МОГИЛЬЩИК (вытирает руки о штаны). Да, конечно, почему нет? Должно быть, вы туда упали. (Наклоняется, что помочь ШЕКСПИРУ вылезти). Надеюсь, вас туда не уложили
ШЕКСПИР (вылезает из люка). Благодарю вас.
МОГИЛЬЩИК. Пустяки. Я здесь могильщиком уже тридцать лет, и не каждый день случается пожимать руку человеку, который вылезает ОТТУДА.
ШЕКСПИР. Как вы сюда попали?
МОГИЛЬЩИК. Я сюда не попадал. Всегда здесь был. А вот вы попали туда. При падении ударились головой?
ШЕКСПИР. Я про театр.
МОГИЛЬЩИК. Я в театр не хожу. Поздними вечерами и на улицах небезопасно, и дорогое это удовольствие, если каждый пенс на счету, и вздор все это, только забивает голову ерундой. Здесь похоронили одного из них, актеров. Он сгнил быстро.
ШЕКСПИР. Кого похоронили? Здесь?
МОГИЛЬЩИК. Где-то тут его череп. Вырыл этим утром. Старые мертвецы уступают место новым мертвецам, даже если это актеры. Вот он. (Находит череп и протягивает ШЕКСПИРУ). Мы все здесь перемешаны, священник и старые девы, лежим кость к кости. Одна леди утопилась, но ее похоронили по христианскому обычаю, здесь, среди более уважаемых проклятых. Этот парень… (Указывает на череп). За это заплатил. Все здесь перемешано, разве это не ужасно? Это череп Шекспира, драматурга.
