– Это ведь не обычная сигарета, да? – выдавил я все-таки, покосившись на короткую сижку, которую Маша прятала в согнутой ковшиком ладони.
– Какой догадливый, – усмехнулась она и прибавила приказным тоном: – Эй, что я сказала? Сядь прямо.
– Да зачем? – прокряхтел я, настигнутый очередным спазмом.
– Надо.
Меня чуть отпустило. Я перевел дыхание и сел прямее, по-прежнему держась за живот.
– Хороший мальчик, – улыбнулась Маша почти ласково. – Теперь закрой глазки и открой рот.
Я уже собирался снова спросить: «Зачем?» – но передумал. Неужели я девчонки боюсь? Да еще девчонки, которая младше меня и может поместиться в багажник, не сгибая ног? Я зажмурился от стыда. Да что я за извращенец такой? Сижу рядом с Машей и представляю ее в своем багажнике, даже в своем спальнике…
От неожиданного прикосновения к подбородку я вздрогнул.
– Не дергайся, – мягко сказала она, осторожно оттягивая мою челюсть книзу. – Сейчас тебе станет хорошо.
А потом она меня поцеловала. То есть я раньше думал, что целуются с закрытым ртом. А Маша накрыла мои открытые губы своими – всего на мгновение наверное, но я будто растворился в нем, завис в оранжевом пузыре вне времени и пространства.
Пузырь резко лопнул, заполнив рот сухим смолистым дымом с привкусом цитруса. Инстинктивно я вытаращил глаза и попытался выкашлять дым, но Маша ловко зажала мне рот. Дыхательные пути царапнуло, будто туда сунули туалетный ершик, но дым уже оказался в легких и пошел обратно носом.
Внезапно меня отпустили, и я зашелся в кашле, фыркая и плюясь. Даже про больной живот забыл.
– Ты что, не курил никогда? – посмеиваясь, спросила моя мучительница.
– Кху, кхе… Кх-нет! И не собирался! – удалось наконец выдавить мне. Я зло уставился на Машу слезящимися глазами. – Особенно такую дрянь!
Маша засмеялась, откинув голову назад, а потом посмотрела на меня с озорными искорками в глазах.
– Эта дрянь, – она продемонстрировала мне ладонь с прячущейся в ней сигаретой, – отлично расслабляет и обезболивает. Так что я тут, считай, лечу тебя за свой счет.
Я прислушался к ощущениям в животе.
– Что-то твое лечение не очень действует. И вообще, никто не просил…
– Так мы еще только начали, – улыбнулась Маша как-то хищно.
Я хотел запротестовать, но тут вспомнил, каким образом мерзкий дым попал мне в рот, и торопливо зажмурился.
– На этот раз закрывать глаза не обязательно, – промурлыкала Маша.
Я увидел, как она затягивается, а потом ее синие глазищи оказались прямо напротив моих. Через них плыли облака, как-то наискосок, и летели чайки. На этот раз мои губы раскрылись сами собой, и я вдохнул ее дыхание.
Минут пять спустя, когда косяк был докурен, я лежал на скамейке, согнув ноги в коленях и используя Машины бедра вместо подушки. Надо мной змеились по небу ее белые дреды, похожие на конденсационные следы от самолетов. Боль в животе ушла и сменилась состоянием, близким к эйфории. Делать ничего не хотелось. Хотелось просто… быть. Тело стало пустым и легким, как вата. Я держался руками за скамейку, потому что боялся, что ветер подхватит меня и я улечу. Хотя – какая разница, если Маша улетит вместе со мной.
– Маша, а можно вопрос?
– Валяй.
– А как ты узнала, что я утром буду ждать тебя у бассейна? Может, ты дунула и тебя просветлило?
Маша объяснила мне, что то, чем мы занимались, называется «дуть косяк». Я жадно впитывал новую лексику.
Она погладила меня по волосам, перебирая прядки, и я зажмурился от удовольствия.
