– Пусть подождут. Извинись за меня…
Дверь за ней закрылась, и тут же раздался звонок. Он сразу
схватил трубку. Но говорил, стараясь выглядеть спокойным и уверенным в себе – как всегда.
61
– Да, Федя, слушаю… Да… – Время от времени кивал головой. – Надо же… Ну и что? Не согласился? А что потом?
(Слушает. На лице удивление). Звёздочку? Две!? Я бы ему сразу
три дал…
– рассмеялся. – Ну, нет, в твоё кресло ему рановато. – Опять
рассмеялся, уже в полный голос. И потом серьёзно: —
Звёздочки
и кресло никого ещё человеком не сделали… Тут ещё что-то надо…
что-то другое… Ладно, не скромничай. Не знаю, как тебя и благодарить, Фёдор Иванович. Ну, привет! Обнимаю!
Школа. Спортплощадка.
Урок физкультуры во дворе школы, на спортивной площадке.
Ребята играют в баскетбол. В роли судьи – молоденькая учительница физкультуры.
Невысокий Женя, делает подряд два хороших прохода и забра-сывает мячи в корзину.
Чуть поодаль занимаются девочки. В руках у них обручи. Та же
учительница успевает поработать и с ними. После очередного
броска Жени на него засматривается одна из девочек, и у неё падает
обруч. Стоявшие рядом подружки смеются.
– Спящая красавица… – говорит одна.
– Вика, где твоя женская гордость? – острит другая.
– Учти, это место занято, – ехидничает третья.
Вика не отвечает на смех и колкости подруг. Она поднимает
обруч и начинает его раскручивать. У неё тонкая гибкая талия, пла-стичные движения, и с обручем она управляется довольно эффектно.
За ней издали наблюдает Вадим, но этого никто не видит, потому что он старается сделать это незаметно.
Звенит звонок.
Ученики с криками и смехом бегут в здание школы.
Вадим останавливает пробегавшего мимо него Женю, который
ловко ведёт мяч рукой. Потный, запыхавшийся, он слегка притормаживает перед ним, и Вадим перехватывает у него мяч.
– Ты подавал заявление о приёме в комсомол?
– Да. – Так вот… я тебе советую взять его обратно, – говорит
он, подбрасывая мяч.
– Почему?
– А тебе непонятно почему? Недостоин пока. Исправляться надо, Ангелин, вот что… И не только в школе… – намекая на что-то, 62
продолжает он.
– У меня три рекомендации… с успеваемостью в порядке…
– Успеваемость – это, конечно, хорошо… А с рекомендациями
не всё в порядке. Ты что, думаешь, Кудряшов – это для нас самый
большой авторитет по части поведения? Нашёл, у кого брать… А
вот я тебя рекомендовать не собираюсь, так что лучше тебе пока
взять заявление обратно… Вернёмся к этому вопросу в сентябре, Ангелин, в начале учебного года. И время у тебя будет подумать… о
жизни.
Иди. – Резким движением возвращает мяч, так что Жене с трудом
удаётся его поймать.
Дом деда. Столовая.
В отцовском доме за обеденным столом Женя сидел с матерью
и бабушкой. Четвёртый прибор оставался пока нетронутым.
– …Пожила одна – и хватит, – говорила мать. – Какой смысл
одной, теперь и без мужа..? Зачем тебе скитаться по съём- ным
квартирам? Из принципа? Ты его уже доказала. И отец… после
того, как ты разошлась с… мужем, – она убавила голос, покосилась
на дверь кабинета, – всё простил. И места у нас хва- тает, и
голодать, слава богу, не станем. Поживём все вместе. Разве плохо?
И он при матери будет, – посмотрела на Женю, вздохнула.
– А то совсем от рук отбился…
Женя поперхнулся, закашлял.
– …Балует он его… – докончила свою мысль бабушка, косясь
на дедовский кабинет.
– Ладно, мать, – неожиданно резко ответила Тамара. – Опять
меня агитировать? Когда захочу, тогда и вернусь… если примете…
