Читать онлайн Верука Соль - Возвращение Белого Рыцаря

© Верука Соль, 2020

ISBN 978-5-0051-1067-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

…Звякнули входные колокольчики. Тихо – тихо, Долли даже не сразу распознала этот звук – на верху его почти не слышно. Только «музыка ветра» слабо заиграла в её спальне, и она с трудом отвлеклась от своих мыслей. «Музыка ветра»? С чего бы это? Откуда мог взяться сквозняк? Тут до неё дошло, что мгновеньем раньше она слышала тонкий перезвон где-то далеко – далеко… Да нет же, это входная дверь в низу, в магазине! Вот тебе и на! Она опять забыла её запереть, вот бестолочь! Не то что бы она чего- то боялась, но бережёного Бог бережёт, да и вообще, от таких вещей ей не по себе. А в низу тишина! И если кто-то вошёл, то почему он молчит? Девушка запаслась храбростью и стала медленно спускаться по лестнице в салон – если там сидит злодей, у него ещё есть время тихонько удрать! Вот что бы сказала мама на это?! Что нибудь вроде «Нет, детка, ты совершенно неисправима! Разве можно быть такой легкомысленной?! Или «Ты совершенно не заботишься о себе, мы живём в трудное время, и ты должна быть внимательнее…»

– Нет, Долли, ты совершенно невозможна! Разве можно быть такой легкомысленной?!

Мама! Надо же, это и в правду мама! Долли уже спустилась на нижнюю площадку и наконец увидела её. Красивая роскошная дама осматривалась, без интереса и капли уважения, просто что бы чем то себя занять. Обернувшись, она заметила дочь и дружелюбно улыбнулась – Привет, куколка!

Долли напряжённо улыбнулась в ответ. Она была почти рада видеть маму, если бы один вопрос не беспокоил – а что она тут делает? За все шесть лет, что Долли держала магазин, мама приходила сюда только два раза, это – третий. И два предыдущих повода были не очень приятными. Что теперь? – Она подошла к маме, и они изобразили поцелуйчик, только дамы умеют так делать – щёчка к щёчке, губы чмокают воздух – с лева на право, потом наоборот. Красивая женщина погладила ладонью волосы девушки, потом она немного отстранила дочь от себя, разглядывая её с ног до головы. В её взгляде большими буквами читалось: «ну конечно, я так и думала».

– Мы ведь два месяца не виделись, я так соскучилась! Вот и подумала, дай зайду! Просто так – посидим, поболтаем, сходим куда-то пообедать… А тебя что, уже обокрали?

Магазин действительно выглядел пустым. Зимние праздники – раздолье для кукольников и кондитеров, да и прочего рабочего люда. Долли месяц работала по двадцать часов в сутки, мастерила, украшала, продавала и продавала, и опять мастерила и продавала… Вот сейчас бы прийти инспектору из мэрии, она бы ему показала!.. А всё-таки, чего мама-то пришла на самом деле? «Просто так» – вот уж дудки! Она никогда ничего не сделает просто так! И самое главное, она презирала этот магазинчик и этот «старый хлам», как она ласково называла игрушки. Она всегда так мила! Сейчас она скажет, что никто в здравом уме не полезет сюда что-то красть…

– Хотя кто сюда полезет… – Ну ясно всё! Долли сделала вид, что приняла эти слова как шутку и даже немножко посмеялась. Она сказала:

– Я тоже соскучилась. Прости, что не могла чаще звонить, но было столько работы, все эти праздники… Теперь даже пришлось объявить небольшие каникулы, а то и торговать нечем.

– Что ж, я рада, наконец со всего этого есть хоть какой – то прок. Но дверь всё-таки нужно держать закрытой, это же просто не безопасно! – Вот тут Доли была с ней полностью согласна. Можно сколько угодно переписывать словарь, но преступность не перестанет существовать, даже если назвать её по – другому. Конечно, теперь редко кто бегает с ножом по улице, или палит из пистолетов, но ведь бывает же!

Мама ослепительно и нежно улыбнулась.

– Ну как ты тут, детка, как отпраздновала Новый год? А зря всё- таки ты не поехала с нами, Испания в это время года просто великолепна!

А Долли подумала, что Испания в любое время года хороша. Как и Римини, как и Греция, и Хорватия. Везде хорошо, где есть море, солнце, тёплый песок и что – нибудь зелёное вокруг. Наверно, в раю всегда хорошо. Долли не знала этого точно, она никогда не была в раю. И уж точно не собиралась лежать на Новый год под пальмой – нет уж, песок хорош летом, а зимой хотелось бы снега, да побольше! И вообще она считала, что этот праздник надо встречать либо дома, либо в кругу друзей, но друзей у неё не было, так что…

– Нет, девочка, ты должна пообещать, что в следующий раз обязательно поедешь с нами! – Мама и её муж каждый год проводили зимний отпуск где-нибудь среди пальм. И они каждый раз с упорством чемпионов настаивали на том, что бы девушка поехали с ними. Долли отлично понимала, что у отчима – просто чувство вины за то, что так и не стал ей отцом и чувство неловкости от того, что она его не любила, и сам он её не любил. А мама действительно нуждалась в ней, отдыхая на золотых пляжах. Дома подруг у неё было с избытком, и молчаливая отстранённая девушка, пожалуй, даже смутила бы её приятельниц. Но где-нибудь на Майорке, где их никто не знает, маме действительно не помешала бы такая компаньонка – сдержанная, терпеливая, ненавязчивая. Умеет слушать и умеет не лезть вперёд, где не следует, ну, вы понимаете! Заводить новые знакомства с курортными дамочками маме в последнее время не хотелось, но вот пройтись по магазинам, принять солнечную ванну – ну ведь не с мужем же это делать! Но девочка снова не поддалась. И дался же ей этот снег!

Мама щебетала, красиво и щедро улыбалась, она доставала из страшно дорогой сумочки и выкладывала с победоносным видом перед девушкой: вот это и есть подлинные образчики аутентичной европейской культуры! Настоящий антиквариат!

Ну надо же, «аутентичной!» Трудное слово! Долли подумала, что не прошло и 20- и лет совместной жизни мамы и её дорогого – так она называла своего мужа – а она уже запомнила такие изысканные слова как «подлинные, аутентичные…» Долли с усмешкой вспомнила, как на прошлогоднем банкете Общества Развития самосознания мама прокомментировала какую – то реплику собеседницы: «О, да, к сожалению, позитивная динамика развития имеет тенденцию снижения…». Окружающие толком ничего не поняли, но послушно согласились, а «Мамин Дорогой» одобрительно улыбался. Долли не удержалась и брякнула: «Короче, всё паршиво, да?» Вот это поняли все, и Дорогой, к сожалению, то же. Он так старался обучить жену этому изящному и солидному стилю изложения мыслей, а эта маленькая зараза! В его взгляде, обращённом к девушке, было столько печальной укоризны, что преступница предпочла исчезнуть в толпе Самосознанцев. И ещё Долли вспомнила слова мамы, что для женщины красота – самое важное, а всё остальное должен иметь её мужчина, и – да, ум, конечно, то же! Знаешь, детка, быть умной и не быть дурочкой – это не одно и то же! Сейчас девушка вертела в руках что-то, похожее на фигурку животного из венги – вроде бы не китайская, что уже хорошо. Теперь почти весь антиквариат таков, и не важно, где его продавали, какую культуру он имитировал, почти всегда в тайном месте стоял знак – «Made in China «….

– Ты у меня ещё молоденькая глупышка, и жизни не знаешь, но поверь мне – она горько вздохнула, и Долли сразу насторожилась – когда так долго живёшь с кем-то, как мы с твоим отцом, в какой-то момент всё становится….я не знаю, как это назвать… Но это что-то вроде равнодушия, чёрствости! Ты говоришь, а тебя не слышат, ты рядом, а тебя как будто не видят… И есть ты, или нет тебя – никому нет никакого дела! – Она снова вздохнула и отвернулась к окну. Пушистые белые рукавички Снежной Королевы лежали на подоконнике с той стороны, а от её дыхания украсилось ледяными узорами оконное стекло, и всё было таким красивым и серебряным! Но маму эта красота не тронула. Она просто отвела глаза от дочери, стараясь прогнать дурные мысли. Настороженность девушки тут же переросла в обеспокоенность. Нет, это не её мама! Пафос, горечь, даже разочарование – от этого могут появиться морщины и опуститься уголки сочных чувственных губ – да никогда в жизни, ни за что! Мамина эмоциональность была глубиной с чайное блюдечко, и никакие волнения не могли замутить идеальное серебряное зеркало, в котором отражалось её совершенное роскошное Эго. Так было всегда, но сейчас… Кажется, Долли начала понимать, зачем мама пришла в магазин. Она подсела поближе к маме, и той пришлось отвлечься от холодного белого сияния за окном. Дочь взглядом подбодрила её, и женщина продолжила, понемногу начиная волноваться.

– Понимаешь, детка, я думаю, что мужчины вообще чёрствы по своей природе. Их способность любить какая-то односторонняя, и чувства поверхностны. Если уж мы любим, то любим без остатка, и на всё готовы ради любимых… – Долли едва заметно подняла брови: она не доверяла стандартным фигурам речи. И хоть это движение только чуть обозначилось, мама его всё же заметила.

– Нет, не смейся, это так и есть! Разве не идут за возлюбленными на край света, разве мама не пожертвует всем, что у неё есть, ради счастья дочки? Разве дети и родители могут предать друг друга?

– Ты об Эросе или о любви в понимании Платона?

– Ой, брось, опять ты со своими штучками! Я не о каком – то там Платонове, а о своём Дорогом! Он меня вообще перестал замечать, понимаешь? – Мама уже всерьёз завелась. – Что я не скажу – он в ответ: «Да, дорогая, как скажешь, дорогая!», а сам даже не видит меня и не слышит, словно я пустое место! – Мама сдавленно всхлипнула, но через мгновения собралась и продолжила: – Ты ведь знаешь, он никогда не был особенно пылким. Он всю жизнь зовёт меня «Дорогая «или просто Лада. Не «Ладочка», не «Ладушка», не «кисулька – мышулька» или, скажем, «Сладенькая» – нет, просто полным взрослым именем, никаких уменьшительно – ласкательных суффиксов или как там это называется! И вообще, все эти его принципы – «в здоровом теле – здоровый дух», «труд делает человека свободным» или «верь в доброту» и всё такое… Я согласна с ним на все сто, но мне кажется, что с годами наш брак сделался не любовной историей, а воплощением его идеи гармоничного развития человека. И ничто не сможет нарушить этой гармонии, даже если кто-то при этом страдает!

Мама действительно страдала – Долли ощутила это всем своим существом и сжалась от страха. С того самого октябрьского вечера накануне трагедии с Эдом она старалась убедить себя, что она тут ни причём, что всё это просто случайность, что в кукольное царство никто никогда не захочет и не сможет принести беду, что старый друг Эд никак не связывал её со своим горем и он зашёл к ней почти случайно…. Но вот мама уж точно приехала сюда специально. Она хотела поговорить со своей дочерью!

Дол начала бормотать что-то ободряющее, но сама уже слышала тяжёлые шаги беды. Нет, ещё не звук, но пока ещё далёкие вибрации… И мысли её стали путаться, натыкаться на стеллажи вдоль стен, терялись в картонках с обрезками вуали, пытались выбраться на улицу, к алмазам Снежной Королевы… Но снова возвращались к маме и её мужу, к её страданиям, возвращались и окрашивались серыми и болотными цветами страха. В минуты страха мысли становились для Долли чем-то материальным, она была готова потрогать их, легонько толкнуть – они делались всё ощутимее и не приятнее. Они начали даже опутывать её какой-то прочной бечёвкой, заворачивая в душный жёсткий кокон, и вот она становится неподвижной беспомощной куколкой… Смешно: Долли – «куколка»! В тесноту кокона пробрались обломанные недоразвитые мысли ни о чём. Это опять мозг работает на холостом ходу – как всегда в предчувствии беды. Долли усилием воли собралась, вырвалась из морока дурных предчувствий. Собственно, ничего плохого пока ведь не случилось! Правда, если прекрасная Лада так растрепала свои чувства, то что-то непременно будет.