Она отворила первую дверь по коридору.
– Вот наши детки от двух до трех лет. Многие еще не говорят. Но вы относитесь к этому правильно. У некоторых задержка речи, у других задержка развития. Но когда вы обогреете их любовью, они растут и умнеют просто на глазах. Точно вам говорю. Я уже здесь двадцать лет работаю. А вы разве не местная?
– Нет.– Торопливо ответила Лора.– Я издалека.– Как могла уклонилась. И поняла, – Людмила ей не поверила.
Они вошли в очень просторную, светлую комнату. Пол был застелен ковровым покрытием, у стены стоял большой мягкий диван, а вдоль стен шкафы с игрушками. В углу телевизор и видео. Из этой комнаты дверь вела в спальню. Едва они вошли, Лора уловила незнакомый ей детский запах, взволновавший ее до сердцебиения. Она и не думала, что сможет так разволноваться при виде детишек, разлепляющих сонные глазки. Одни спали, разметав во сне руки, другие уже поднялись и смотрели на нее настороженно. Были и такие, которые вовсе не засыпали в этот тихий час, и обеспокоенно, то ложились, то поднимались в своих кроватях. Пожилая воспитательница со строгим пробором в волосах и большой мягкой грудью встретила ее улыбкой.
– Вы, наверное, Димочку хотите посмотреть? – спросила она вкрадчиво.
– Не надо, Элла Георгиевна. – Остановила ее Людмила. – И тут же пояснила Лоре. – Понимаете? У каждого есть свои любимчики, и конечно, мы радеем, чтобы их забрали в первую очередь.
– И молимся. – Добавила Элла Георгиевна. – Уж как я молюсь, чтобы Димочку скорее забрали, и Вадика, и Максимку, и Сонечку.
– А я обожаю Ольку. Моя дочка.– Впервые улыбнулась Людмила.– У нас тут принято, чтобы любимчики называли нас мамами. – Глаза ее потеплели.– Мы воспитываем в них это понятие. Но погодите, сейчас проснутся, облепят вас, мамой назовут, вот вам тогда и деваться некуда будет.– Продолжала медсестра. – Вы пока на диванчик сядьте тихонько и смотрите, как они станут выходить из спаленки.
Лора присела на диван, сдвинула колени, ощущая, как вся сжалась от волнения. Руки ее нервно теребили маленькую сумочку.
Первой из спальни вышла девочка со слегка раскосыми, голубыми глазами. Волосы у нее были темные, тонкие, разбросанные по плечам. Она была в майке и трусиках. Тельце аккуратненькое, стройное. Увидев Лору, она смело подошла и стала с интересом рассматривать незнакомку, потом ее внимание привлекла сумка.
– Сумка. – Сказала она, потянув на себя Лорину сумку. Лора не сопротивлялась. Девочка забрала сумку и деловито надела ее на шею, так что она повисла у нее на животе. Сказала: Муя.
Теперь, когда руки у нее освободились, она протянула левую, и осторожно погладила Лору по волосам.
– Мама, – сказала она, и добавила, – муя.
И дальше Лора уже не соображала, всегдашний прагматизм по закону судьбы отказал ей, она прижала к себе девочку, слезы брызнули из глаз. Сердце неистово билось, подсказывая ей, что она нашла своего ребенка.
– Соня, хорошая мама? – спросила Элла Георгиевна. – А какая красивая!
– Муя. – Повторила девочка твердо.
Ребятишки облепили Лору и тоже пытались залезть на колени, как Соня, и что-то рассказывали ей, галдя, как грачи, но Соня отталкивала их, крепче прижималась к Лоре и повторяла: Муя мама.
Элла Георгиевна захлопала в ладоши. Это был знак, на который дети отреагировали.
– Быстренько в туалет, пописаем, оденемся, будем молочко пить с булочкой. А потом гулять.
Услышав любимое слово – гулять, дети нехотя отходили от Лоры. Соня обхватила Лорину шею руками и никак не хотела уходить.
