– Стаська, надо забирать её и уходить…
Открыла Америку! А я что полчаса уже им втолковывала?
– Похоже, у вашей подружки неприятности, – вздохнул Ефим, – какая жалость…
Я сурово свела брови, а он вдруг притянул меня к себе и, сунув в руки ту самую бутылку шампанского, буркнул:
– Придется в другом месте выпить. – Я дёрнулась, он велел, – не волнуйся, это я прислал… Неторопливо и элегантно идёте к выходу, нигде не останавливаетесь… Слева от входа чёрный «Мерседес»… три-восемь-семь. Рулить умеешь? – Я кивнула. – Хорошо. Заведёшь и сядешь рядом.. р-я-д-о-м, поняла? Да, если симпатичный молодой человек из чёрного «СААБа» поинтересуется, в чём дело, скажешь, что Ефим будет с минуты на минуту…
– А… – начала я, но тут он меня прервал:
– Выметайтесь быстро, иначе через минуту-другую тебя тоже пригласят… на танец. А я не могу разорваться… Бери ключи, – и он сунул мне в руки связку.
После чего он вытащил из кармана деньги и бросил на столик. Я схватила Надьку за руку и потянула за собой.
Двинувшись к двери, я поняла, что Ефим был прав: от местной братвы в нашу сторону двигалась небольшая делегация, как видно, всерьёз решив устроить сегодня в ресторане вечер эротического танца. Придав Надежде бутылкой шампанского небольшое ускорение, я благополучно вытолкала её из зала, успев краем глаза увидеть, как к нашей несчастной танцорке подошел Ефим.
– А как же Ирка… – волочась за мной вниз, задыхающимся голосом спросила Надька. – Мы что, её бросили?
– Через пару минут узнаем, – чистосердечно призналась я, с тревогой оглядывая двери, ведущие на улицу.
Всякое может быть, если стоящая на дверях охрана уже получила соответствующие указания, нам ни в жизнь не пробиться. Как я упоминала, охрана здесь вся как на подбор, один шире другого. Но двери были свободны, двое охранников сидели в холле на диване и мирно беседовали, не обращая на нас внимания. Снизив на всякий случай скорость, мы чинно миновали двери и, соблюдая величайшую осторожность, спустились по крутым ступенькам.
– Где? – завертела я головой.
– Кто?
– «Мерседес»!
– Какой?
– Чёрный! Где у нас лево? – заорала я, чувствуя, что от волнения начинаю тупеть.
– Там! – ткнула Надька и расстроенно добавила: – Что б я ещё раз в этот ресторан пошла!
Добравшись до чёрного «Мерседеса» и разобрав в потёмках номер, я принялась дёргать дверь, с опозданием поняв, что, как открыть замки, Ефим мне не объяснил.
Но волновалась я напрасно. Не успела я поднять связку, чтобы отыскать нужный ключ, возле меня возник двухметровый бритый детина с бычьей шеей и живописным рваным шрамом через всю щеку. Я охнула, едва не выронив ключи, и страстно захотела грохнуться в обморок, но тут увидела, что то же самое собралась проделать и Надька. Сообразив, что тогда некому будет поведать симпатичному молодому человеку о нашей нужде, взяла себя в руки и заблеяла:
– Ефим… будет… через минуту…
Парень окинул меня быстрым взглядом, скривил губы, отобрал ключи и молча сел в машину. Заведя мотор, он махнул нам рукой и вылез. Мы с Надькой плюхнулись на мягкие кожаные сиденья и, дрожа от нетерпения, выставились на двери ресторана. Детина куда-то пропал, через несколько секунд я услышала, как рядом заурчала машина.
Капали томительные секунды ожидания, ничего не происходило, машинально слизывая с губы выступившие капельки пота, я раздумывала, не является ли все это одной большой нехорошей шуткой.
