– Чего же пленных не ведут и сколько русских сил.
И генерал седой сказал, глядя с тревогой вдаль, —
Они сдаваться не хотят великий государь.
Кутузов, обратясь к войскам, просил их «кровь пролить
И верой, правдою своей Россию защитить».
Всех лучших маршалов своих в бой Бонапарт послал
И главный свой удар нанёс- где Багратион стоял.
Осколком вражьего ядра грузинский князь сражён,
Но сокрушить его бойцов не смог Наполеон.
Затем по центру русских сил, где пушек строй стоял,
И батарейцев в бой повёл Раевский генерал
Удар французы нанесли – и жертвам нет числа,
Горами трупы там легли – и корчилась земля,
Но русских плотные ряды стояли как скала.
Окончен бой жестокий тот, как на поля, ночь тёмная легла.
Никто победы не достиг, Наполеон сказал,
Что боя равного тому он в жизни не видал.
Победы баловень судьбы повсюду добывал,
Но дух и волю россиян в бою том не сломал,
А генералов в цвете лет бессчётно потерял
И страхе, гвардию свою на крайний срок держал.
Кутузов, войско отведя, держал совет в Филях
И после спора за столом отдал приказ в войсках-
Чтоб армией и всей страной в бою не рисковать,
На поругание врагу золотоглавую Москву приходится отдать,
А для победы над врагом войска хранить
И миром всем резервы собирать.
И проронил старик слезу и стал французов клясть
«Они как турки у меня лошадок дохлых от нужды и страха будут жрать».
Хоть армия рвалася в бой – приказа не менять,
Ведь главное, для мудреца-противника изгнать
И потеряв Москву на время России не терять.
Почти все жители Москвы с солдатами ушли,
Оставив свой печальный след у тех дорог в пыли,
Понять причину этого в Европе не смогли.
Напрасно ждал Наполеон, чтоб ключ от города того ему преподнесли.
Тих и пустынен город был – когда вошёл француз,
На разграбленье отдан был, как за мученья приз.
Ловушкой оказалась захватчикам Москва,
Где бандой морадёров та армия была,
Заполыхал в пожарах громадный древний град,
Был за стеной Кремлёвской Наполеон не рад.
Хотел он с Александром мир быстрый заключать,
Но всех его посланцев велел Кутузов гнать.
«Мы вас сюда не звали и не мешали жить
И недосуг нам с вами о мире говорить».
Пока Наполеон в Москве от голода страдал,
А партизаны били тех – кто провиант искал,
Дубинами и вилами лупили всех «мусьё»,
Чтоб неповадно было им крушить добро своё.
Народная дубинушка в войне той поднялась
И била неприятеля и в лоб, и в зад, и в глаз.
Пришлось французам спешно из города бежать
И честь, и славу прежнюю на том пути терять.
В снегах их сильно пиками кололи казаки,
Башкиры в шапках лисьих в плен брали их полки.
Денис Давыдов дерзкими гусарами летучими тылы врага громил,
Отряд девицы Кожиной хозяйничал в Смоленщине
И толпы вражьих пленников в лес тёмный приводил.
И бросив свою армию, Наполеон бежал,
Трон императорский, при том, в Париже задрожал,
Мороз его в дороге той снежком сопровождал
И удалой донской казак чуть в плен его не взял.
К границе же российской толпа бродяг пришла
И в самый праздник Новый год назад к себе ушла.
В лаптях и женских шубах, поддёвках и платках
Та армия в глазах несла тоску, испуг и страх.
От той «Великой армии» остались лишь следы:
Пожарищ, мародёрства и тягостной судьбы.
Могилами отмечена дорога та была,
А дома в милой Франции мать и жена ждала.
У тех – кто кровь чужую льёт захватами живя
Жизнь как вода в песок уйдёт и кончится зазря.
Одна лишь только гвардия успела убежать,
Что Бонапарту дала шанс вновь армию создать.
