Временный сосед - страница 3

– Отключить? – Анна смотрит на меня с таким выражением лица, словно я предложил отключить электричество во всем районе. – Зачем его отключать? Он же супер удобный! Сам регулирует освещение, когда ты заходишь в комнату, сам включает музыку, сам…

– Сам следит за каждым моим движением, – заканчиваю я.

– Ну… технически да. Но это для удобства! И для контента, конечно.

Конечно. Датчик, который записывает каждое моё движение по квартире и передает данные в общую smart-систему, а заодно может попасть в очередной пост о том, "как часто Максим ходит в туалет". Очень удобно для человека, который ценит приватность превыше комфорта.

– Понятно, – говорю я и направляюсь к той части лофта, которая по плану должна стать моей спальней.

За матовым стеклом обнаруживается минималистичное пространство с кроватью, встроенным шкафом и рабочим столом у окна. Всё выдержано в серо-белых тонах – нейтрально, функционально и, по моим стандартам, почти идеально. Если не считать камеры в углу под потолком, которая смотрит прямо на кровать.

– Анна Валерьевна, – зову я её, сохраняя спокойный тон.

Она появляется в дверном проеме с планшетом в руках и наушником в ухе.

– Да? Ой, подождите секунду! – Она что-то быстро говорит в микрофон наушника: – Сейчас не могу, у нас тут важные переговоры с соседом. Перезвоню через десять минут!

Сосед. В любой другой ситуации я бы улыбнулся такому описанию наших отношений.

– Вы говорили, что спальни – приватные зоны, – говорю я, кивая на камеру.

– Да, конечно! – отвечает она с энтузиазмом продавца, который только что нашел идеальное решение проблемы клиента. – Просто эта камера для… ну, для общих кадров. Она не будет снимать что-то личное. Только если ты сам не захочешь поделиться чем-то интересным с аудиторией!

Я смотрю на неё, пытаясь понять, действительно ли она считает, что я буду «делиться» своими утренними процедурами с её подписчиками. Или она просто не до конца осознает нелепость этого предложения.

– Камера в спальне нарушает наш договор, – говорю я спокойно, но твердо.

– Но как же контент? – В её голосе звучит искреннее недоумение, как у ребенка, которому объясняют, что нельзя есть мороженое на завтрак. – Люди хотят видеть настоящую жизнь! Как мы просыпаемся, как собираемся на работу, как выбираем одежду, как…

– Как я сплю в трусах? – прерываю я. – Очень естественный контент.

Она краснеет так ярко, что это видно даже сквозь слой тонального крема.

– Ну… не для этого же контента! – бормочет она. – В пижаме или… в общем, прилично!

– Анна, камера в спальне либо выключается навсегда, либо я сейчас же собираю чемоданы и еду домой, – говорю я, и она понимает, что я не шучу.

– Хорошо, – говорит она после паузы, явно просчитывая потери контента против потерь всего проекта. – Камеры в спальнях работают только когда мы сами их включаем. Договорились?

– Договорились.

Первый компромисс. Записываю в ментальную заметку: прогресс возможен, но требует четких границ и готовности их отстаивать.

Через полчаса мы сидим за обеденным столом с двумя планшетами, блокнотом, стаканом кофе и чашкой матча латте. Анна настроила камеру так, чтобы снимать нас в три четверти – "более эффектно и красиво", по её словам.

– Итак! – говорит она, включив запись и тут же преобразившись в блогерскую версию себя: улыбка шире, жесты активнее, голос чуть выше. – Мы составляем правила нашего совместного проживания! Максим, как архитектор, наверняка любит всё структурировать, правда?