Одни разогревают инструменты,
Другие ищут лучшие места.
Ночной сюиты целые фрагменты
Доносятся из каждого куста.
И вечер чудный, с каждой новой нотой,
Приходит в соответствие с природой,
И не блуждает взгляд по сторонам.
Ищу я полотенце, воду… мыло,
Оцениваю все, что с нами было,
Одежду дня, все, что прилипло к нам.
Одежду дня, все, что прилипло к нам…
Да это же!.. такой пирог слоистый.
В душе с утра сооружаем храм,
Естественно, для нас святой и чистый.
Смотреть он будет на речные воды!
Лишь в полдень, неожиданно, в тоске,
Оценены доходы и расходы
За стены и фундамент на песке.
А к вечеру вполне осознаем,
Что расплатиться нечем за заем.
Что стройматериалы просто хлам,
И строить нам такое на-до-ело!
И все, чем обросли душа и тело,
Мы стряхиваем вечером к ногам.
Мы стряхиваем вечером к ногам,
И оттепель на сердце наступает,
И все плохое, как вороний гам,
С вороньей стаей так же улетает.
И я осознаю, что вечер мой,
Я им делиться с кем-то не намерен,
Когда усталый прихожу домой…
Мой дом – мой храм, которому я верен.
И в этом ни лукавства, ни коварства.
Я сам и государь и государство!
Повелеваю все убрать сомненья.
А вечер чудный сотворит закат,
В котором все минуты нарасхват.
Душа и тело жаждут омовенья.
Душа и тело жаждут омовенья…
И подступает трепетный озноб,
При входе в те блаженные мгновенья,
Когда встречают царственных особ.
Красавицу, согласно всем канонам,
В короне ждем, в накидке кружевной.
Оркестр в кустах, все краски небосклона,
И я, нетерпеливый и… хмельной.
Ни ветерка, ни облачка… Всё блещет,
Природа нетерпением трепещет!
И вот, судьбу свою благодаря,
Под блеск заката, звуки серенады,
Дождался я божественной награды!
Я вижу образ милый и заря…
Я вижу образ милый и заря,
На этом шумном все природном вече,
Нас в ореоле как бы, сотворя,
Преподнесла такой чудесный вечер!
День прожит и в надеждах, и в трудах,
Так изначально люди счастье ищут,
То, возводя, то разрушая в прах,
Мы добываем кров себе и пищу.
Наказаны за грех Адама с Евой
И мы с моей прекрасной королевой.
Идем по жизни без поводыря,
Веселые… Грустить нам не пристало.
А ветерок, прошелестев устало,
Срывает старый лист календаря.
Срывает старый лист календаря.
Да, ветерок – метафора, конечно,
Из русского родного словаря,
С которым мы обручены навечно.
Как говорит народная молва —
Любовь бывает неумело смелой.
И вылетают, напрочь, все слова,
И робкий поцелуй спасает дело.
Вперед… за ветром! Но… легко паря,
Любимый запах унесла заря
И я не проявил свое уменье.
А вечер? Вечер с верой мудреца,
Соединил мечтою нам сердца
И гаснет, дав свое благословенье.
И гаснет, дав свое благословенье,
Мой вечер… Он уходит на покой.
В нем было и спасенье и явленье,
А ереси, простите, никакой.
Я счастлив, может быть, не до конца.
Я не могу сказать любимой взглядом,
Что наши обреченные сердца,
Отныне, вечно будут биться рядом.
Уже во сне воскликнул я: – О, боже!
Влюбленные на всей земле похожи,
Когда идут к любви издалека.
Я не прокис, я перенес броженье,
И выручало лишь воображенье,
К исходу дня, уставшее, слегка.
К исходу дня, уставшее, слегка,
Скатилось солнце в заросли крушины.
Последний луч, как сонная рука,
Погладил гор далекие вершины.
Устал бродяга ветер за спиною
Таскать мешок свой пыльный вдоль дорог,
Без солнца он немедленно продрог,
И лег в кусты, погреться под луною.
Одежду дня, все, что прилипло к нам,
Мы стряхиваем вечером к ногам.
Душа и тело жаждут омовенья.
Я вижу образ милый и заря,
