Трое таджиков привезли его сюда, усадили на стул и тщательно обыскали. Выложили на стол все имевшиеся при нем деньги, сотовый телефон, документы и сразу же ушли. Поскольку они ничего не взяли себе, Миша заключил, что это не ограбление – скорей всего, похитители выполняли чей-то заказ. Он вспомнил, как его везли сюда с места похищения – таджики, сами удобно разместившись на сидении, заставили пленника лечь на пол и набросили сверху какое-то грязное покрывало. Лампочка в салоне горела в полнакала, и при тусклом свете ее съежившегося человека можно было принять за мешок с вещами. Кричать Миша не собирался – ему достаточно было увидеть черное дуло пистолета, который один из похитителей поднес к его носу, чтобы покорно умолкнуть. Он мучительно перебирал в памяти всех своих недругов и пытался вычислить организатора похищения. Это ему так и не удалось – при зрелом размышлении недругов оказалось достаточно много, а из отдельных русских фраз, которыми таджики перебрасывались с водителем машины, понять что-либо было невозможно.
Пока ехали, у Миши теплилась слабая надежда, что по дороге их остановит какой-нибудь ретивый гаишник, но шофер – светловолосый мужчина лет пятидесяти – прекрасно знал город и ехал дворами, по возможности избегая крупных магистралей. Правда, один раз – на Варшавском шоссе при выезде из города – их тормознули на посту ГАИ. У водителя проверили права и сразу же, не заглядывая внутрь машины, пропустили. После потрясших Москву взрывов милиция тщательно осматривала крупные трейлеры, следовавшие в столицу, искали оружие, гексоген и другие взрывчатые вещества. Маленькие обшарпанные жигули, к тому же ехавшие из Москвы в сторону области, никого не заинтересовали, и Миша, сжавшийся в комок под вонючим покрывалом и с надеждой внимавший голосу автоинспектора, вскоре почувствовал, что машина вновь тронулась с места.
Возле трехэтажного каменного дома дореволюционной постройки автомобиль остановился. Пленника выволокли из машины и тут же втолкнули в полутемный подъезд. Вокруг не было ни души – в подмосковных домах подобного типа обычно доживают свой век старички-пенсионеры, которые ложатся спать в девять вечера. Поднимаясь по лестнице на третий этаж, Миша, видел чудовищно облезлые стены, исписанные хорошо знакомыми каждому россиянину словами, и чувствовал острый запах мочи, пропитавший затхлый воздух. В квартире, куда его привели, было, достаточно чисто – маленькая лампочка без абажура осветила аккуратно обклеенные зелеными обоями стены, дубовый стол без скатерти и стоявший у батареи стул, на который и усадили пленника, приковав к трубе.
После того, как таджики выключили свет и ушли, Миша еще раз пораскинул мозгами, перебрал в памяти всех своих врагов и решил, что только двое из них могли организовать его похищение. Наиболее вероятно, что это дело рук Ашота по прозвищу Везунчик. Месяц назад Миша проиграл Везунчику в карты пятьдесят тысяч рублей, но отдать не успел – того выдворили из Москвы из-за отсутствия регистрации. После этого Везунчик пару раз присылал своих приятелей – получить долг, – но Лиза и Таисия Сергеевна по просьбе Миши говорили, что он срочно уехал в Воронеж.
Кроме Везунчика была одна очень элегантная дамочка, имевшая основания питать к Мише неприязнь. Месяц назад Дима, бой-бой-фрондЛизы, привел с собой однокурсника и его подругу – ту самую дамочку. Лиза, добрая душа, никогда не возражала, если имелась возможность помочь любовникам, и вскоре однокурсник Димы со своей подругой уединились в комнате для гостей, а Миша, как обычно, сделал видеозапись всего, что там происходило. Дама голышом выглядела очень аппетитно – полная грудь, круглые ягодицы, сильные бедра. Камера запечатлела ее в самых разных позах, все особенности ее тела проглядывались, как на ладони, и позже Мише удалось смонтировать занятный видеофильм. Он уже собирался предложить кассету одному грузину, обожавшему женщин подобного склада, но совершенно неожиданно столкнулся с героиней своего фильма в одном из клубов – дамочка, как ему сообщили, оказалась женой очень крупного бизнесмена. Она поняла Мишу с полуслова и без лишних рассуждений тут же согласилась купить видеокассету за десять тысяч баксов. Обе стороны остались удовлетворены и разошлись довольно мирно, но ведь дамочка могла заподозрить, что у шантажиста осталась копия, а так, собственно, и было.
