Время тлеть и время цвести. Том второй - страница 147



– Спрашивают, – автоматически ответила она, и побежала вниз по лестнице к висевшему у раздевалки телефону-автомату.

После ее слов ожидающие негромко загудели и сунулись в учебники повторять формулы тройных углов. Гоша, уже направившийся было в кабинет, замялся и повернулся к лопоухому пареньку:

– Дай-ка на минуту взглянуть.

Кто-то из ребят оглянулся на Настю, с безмятежным видом сидевшую на подоконнике.

– Настя, ты же все знаешь, ну и иди.

Настя пожала плечами и лениво поднялась на ноги.

– Ладно, иду, – она столкнулась в дверях с выходившим Артемом. – Сколько?

Он весело подмигнул.

– Пять. Да не трясись, нормально спрашивают.

Настя взяла билет и села, вертя в руках авторучку, но никак не могла заставить себя думать о задании, а вместо этого в голове роем кружились не относящиеся к зачету мысли, мешая сосредоточиться.

Накануне вечером родители приезжали попрощаться перед отъездом в Умудию. Андрей Пантелеймонович словно невзначай сообщил, что вряд ли ему удастся освободиться раньше, чем через месяц. Инга отнеслась к этому совершенно спокойно, а ведь прежде она и подумать не могла бы о столь длительной разлуке с дочерью! Настя не могла избавиться от грызущей душу мысли – Мать поначалу встала на ее сторону – насильственный брак шестнадцатилетней дочери-школьницы с молодым Капри казался ей нелепостью. Да какие тут могли быть практические соображения?! Однако Андрей Пантелеймонович слишком хорошо умел убеждать, а долго противостоять мужу Инга не привыкла. Уже через день, уехав и бросив Настю в доме Капри, она искренне верила, что девочке действительно повезло. Постепенно муж дочери начал ей нравиться – симпатичный, воспитанный, безумно любит Настеньку, что еще? Конечно, из-за языкового барьера им с Дональдом трудно было по-родственному общаться, но иметь зятя-миллиардера – о таком все приятельницы и знакомые могли только мечтать! И чего может в жизни не хватать, если живешь в таком особняке? Постепенно под влиянием Андрея Пантелеймоновича у Инги зародилось и окрепло твердое убеждение: теперь ее дорогая девочка надежно пристроена, и любящий муж о ней позаботится не хуже родной матери.

Ни в мэрии во время регистрации брака, ни позже Настя не просила мать о помощи – знала, что это бесполезно. Сейчас, вертя в руках билетик с заданиями, она пыталась сосредоточиться, а в ушах звучал голос Инги – нудно-восторженный, постоянно повторяющий одно и то же:

«Видишь, как хорошо, что ты послушалась совета папы и вышла замуж за Дональда. Конечно, тебе только шестнадцать, но так даже лучше – сейчас ведь такое время, что кругом сплошной разврат. Я тебя растила, как порядочную, чтобы ты со всякой этой гадостью даже и не встречалась, поэтому так очень прекрасно, что у тебя законный муж. И что деньги у него хорошо – сейчас и не уважают, кто без денег. Ты Майю Сергеевну помнишь? Помнишь, я как-то тебя с собой в фитнесс-клуб брала, и еще тебе говорила, что у них сын в Англии учатся? Она так всегда нос задирала – мы, мол, самые-пресамые, да что ни на есть. А как я ей рассказала, что ты у меня за миллиардера вышла, так у нее от зависти даже лицо подернулось»

Странное безразличие, владевшее Настей в последнее время, мешало спорить и возмущаться. Не хотелось ни о чем думать, но иногда случались минутные вспышки отчаяния, сердце разрывала мысль об Алеше.

Забывшись, она подняла голову и громко сказала: