– Он оставил свой мир и полёт
– Между истиной в форме ума,
– От которого стал ты нелёгок,
– От него ты ушёл в бытие
– От наития в странной строке,
– Королевской быть может, увы,
– Но утерянной в поле – пока,
– Что не можешь ты дух обогнуть
– И внутри ускорителя стрел —
– Быть, как воздух из части – вокруг
– Отношения мира близ плена.
– Ты стоишь и качаешься – вслед
– Из под новой оценки – впотьмах,
– Из под жизни, в которую страх
– Так нетленно поставил ножи
– И уходит твой дух – поиграть
– Над конечностью мира – ожив,
– Он всего лишь внутри небогат
– И заносчив от музыки в лад.
– Покоряет свой день и томит
– Между прошлым, откуда парит
– Увлечённая форма под стиль
– Королевской досады из мира,
– Он всё видит внутри бытия
– Тот гранит в поколении нас,
– Он не водит обратно, скорбя
– Уведённый мотив, что погас.
– Но и ты в королевской руке
– Только помнишь тот ад и тоску,
– Ты ведёшь отношением лет
– Эту форму от личности – жизни,
– Где её ты не выждал о дух,
– Где гранитные стены стоят,
– Покосившись от тучи на юг,
– Чтобы думать о том, что хотят.
Сердечная страсть на руинах
– Ты несмел и ворчишь по утру,
– Где не любишь плохую погоду
– Укорять, что сегодня дожди
– В необычной картине из нот
– Только вылепят странное – я
– И под ужасом видом не могут
– Обозначить природы – окно,
– Без которого ты не один,
– Не пронят между ценностью лет
– И не сношен по утренней мгле,
– Как поэта старинная нить
– В приготовленной воле кроить
– Форму ужаса к странной строке
– Между пошлостью, снятой на нас
– Каждым утром от мира – во сне,
– Но и в ужасе смысла – ворчать.
– Не забудешь сердечную страсть,
– По которой ты жил не один
– И старался держать этот мир
– Он наития в лёгкой строке,
– Ей ты мастер и подлинный день,
– Очень хочешь объять эталон
– Преднамеренной юности – в стать
– Словно лунный мотив – о резон.
– Ты воркуешь в ночи под звезду,
– Где в руинах нам – спела луна
– И сидят близкой формы – дуги
– Поколения страхи, как роли,
– Лишь они для тебя обошли
– На дождях – эту сложную маску
– И под временем стало – темно
– В обоюдной фортуне ума.
– Время держит то поле у нас
– За сердечной картиной помехи,
– Нам внутри занимая – тот день,
– От любви, как на роли впотьмах,
– Но и эта картина – не верит,
– Что в руинах мы были – одни
– Остановкой серьёзного сердца
– Между прошлым, взывая под мир.
– Подгоняя быть только – уму
– Поколением нежности – в пошлом,
– Но и этому ты не поднял
– Утомлённый морали – прогиб,
– А сегодня от сердца – погиб
– В нераздельной тревоге от мира,
– Что стоит над пределом души,
– Понимая в руинах свой – стиль.
– Одно пройди из жалобы – окно
– В своём итоге принципа ума,
– Что сон внутри восторга и обиды
– По краю мести, выведенной в нас,
– По нежности, в которой не одним мы
– Искали тёплый, южный декаданс,
– А вечером в тоске ему – вели
– Основу счастья в подлинной главе.
– Так близко видит вечером – у глаз
– Оскомину отчаяния в лицах —
– Твоя мораль, что миром не дана
– Сегодня думать в принципе – ума,
– Но жало от позорного восторга
– Ты держишь в нас, так близко и одна
– Спадает форма смерти – от ума,
– Где нам её совсем уже – не жалко,
– А только чёрные моралии – в дожде
– Идут и капли видимого солнца
– Истлели между впалой сединой,
– Закрывшей форму сердца до земли
– И вычеркнув моральный свет – один
– Ты сам ведёшь культуру, как и солнце
– Над этой необъятной высотой
– Проникнутого общества от глаз.
– Закрыв глаза, как жало изнутри
