Филипп выглядел неподдельно обеспокоенным за Даниэля.
– Это авиакомпания, мой друг. Юнайтед Эирлайнс. Мы познакомились на взлетной площадке, в Майами.
Рука Даниэля вернулась обратно, хотя я чувствовала, как все мое тело желало уклониться от его объятий.
Меган поднесла к губам бокал вина и сделала глоток:
– Я слышала, что моего брата чуть не высадили из самолета.
Я превратилась вся во внимание.
– Филипп – твой брат?
– А кто же еще? – она встряхнула волосами.
Филипп рассмеялся.
– Американцы любят соревнования, Меган. Им нравится желать того, чем они не могут обладать.
– О чем речь? – спросила мама.
– Ни о чем, – ответила я, накрыв ее руки своими.
Напоминание о нашем разговоре пронзило мою кожу, и меня окатило волной жара. Вне всяких сомнений, нас тянуло друг к другу. О таком можно прочесть в книгах – неосязаемый всплеск эмоций, который заставляет тебя ощущать зрительный контакт как касание кончиками пальцев, а вкрадчивое слово – как прикосновение ладони к коже. Филипп прикоснулся ко мне, несмотря на то, что нас разделял столик.
Я взволнованно поднялась со своего места и направилась к дамской комнате.
В ресторане было темно, и я споткнулась.
– Шарлотта? – послышался сзади голос моей матери.
Я, наверное, шла шатаясь, потому что несколько посетителей в переполненном ресторане огляделись на меня с беспокойством. Закрыв за собой дверь, я прислонилась к ней и перевела дух. Я ждала, когда пульс моего сердца вернется в свой привычный ритм. Я ждала, пока мое тело не перестанет дрожать.
Через несколько минут Филипп толкнул дверь, и я не остановила его. Древесный аромат его духов наполнил воздух маленькой кабинки. Мы смотрели друг на друга, как будто наша встреча здесь была самой естественной в мире.
– Вам нельзя здесь находиться, мистер Стаффорд.
– Мужской туалет, женский туалет. Какая разница?
Затем он стал серьезным:
– Не понимаю, почему я думал о тебе весь день, Шарлотта Майлз.
– Майерс, – поправила я его. – Моя фамилия – Майерс.
Но похоже, Филипп не заметил, или ему было все равно, что он ошибся в моем имени.
– Ты, – сказал он, указывая пальцем в мою сторону, – С тобой у меня был один из самых интересных разговоров из всех, которые у меня бывали с женщинами за последние годы.
Комплимент заставил меня задуматься.
– Ничего не ответишь? Ты была такой болтливой в самолете… даже усыпила Маргарет.
Я засмеялась.
– Это ты усыпил ее всеми теми напитками.
– Знаешь, что! Я знал, что увижу тебя снова. У тебя бывало такое чувство на счет кого-либо? Конечно, я бы нашел способ увидеться, если бы судьба не вмешалась. Ты интересная женщина, Шарлотта. Я еще не встречал таких, как ты.
Лицо Филиппа было так близко к моему, что я чувствовала его дыхание.
И тут он поцеловал меня. Это было мягкое прикосновение к моему лбу, которое напомнило мне о том, как любима я была много лет назад.
– Скажи мне, Шарлотта, ты думала обо мне?
Он держал мои щеки в своих нежных руках.
Я покачала головой и отвела взгляд.
– Ах, значит, я ошибся. – Филипп медленно попятился назад. – Мне уйти?
Мне было стыдно сказать «нет». Мне хотелось остаться с ним там, в этой тускло освещенной комнате, пахнущей хурмой и копаловым мылом. Я бы хотела, чтобы Даниэль внезапно вспомнил, что он оставил в своем магазине работающий электроинструмент, и ему бы пришлось с извинениями уйти. Я бы хотела переписать работу Стефани Липпман, потому что, возможно, она была неправа. Сердце знало, чего оно хотело, и это было несложно. Это было нечто чистое и простое. Очень простое.
