Пока я была озабочена своей внешностью, Филипп приблизился к нашему столику. Блондинка мельком взглянула на свое отражение в карманном зеркальце и подправила губы. Я же сползла поглубже в свое кресло.
– Шарлотта! Какое совпадение!
Его английский акцент привлек внимание присутствующих к нашему столику, и мое лицо залилось румянцем. Я пыталась не сравнивать мальчишеские черты Даниэля с отточенным очарованием Филиппа. Даниэль был в обтягивающей и наглухо застегнутой оранжевой рубашке и коричневых вельветовых джинсах. Филипп – в серой рубашке строгого кроя и обтягивающих брюках. Полные противоположности.
Домашняя простота против европейского шика.
– Ты выглядишь великолепно, Шарлотта. Этот цвет тебе идет, – подмигнул мне Филипп.
– А кто эта прелестная юная леди? – спросил он, протянув руку к маминой руке. Обычно моя мама была той еще болтуньей, но при Филиппе она онемела.
– Филипп, познакомься с моей матерью, Кэтрин.
Они обменивались приторным восхищением до тех пор, пока мама не толкнула меня локтем:
– Шарлотта, разве ты не собираешься представить своего друга Даниэлю?
И снова она подмигнула Филиппу. Как много подмигиваний!
– Даниэль – ее кавалер.
Филипп протянул руку Даниэлю, окидывая его взглядом.
– Шарлотта мне много о тебе говорила, приятель, – сказал он, но получилось как-то неубедительно.
– Ты в порядке, Шарлотта?
Глаза Филиппа бешено скакали.
– Я в порядке.
Хотя моя мама улыбалась, я была уверена, что она совершенно сбита с толку.
– Даниэль, мама Шарлотты, пожалуйста, присоединяйтесь ко мне за моим столиком, – настаивал Филипп. – Я знаю, как Шарлотта любит хорошее вино. Позвольте мне угостить вас всех бутылкой вина.
Глаза Даниэля сузились, когда Филипп бросил взгляд на его полупустую бутылку пива.
– Это какой-то сюрприз на мой день рождения? – спросила мама, на что Филипп подхватил, что она не выглядит ни на день старше сорока девяти, а ее родинка напомнила ему о Синди Кроуфорд. Я буквально видела, как моя мама тонет, словно в зыбучих песках, у ног Филиппа.
– Пойдемте, – сказал он, подзывая официанта.
Не успела я оглянуться, как мы уже сидели в кабинке с принцем Филиппом и настоящей принцессой. Я никогда в жизни не чувствовала себя более неуместной.
Меган – так звали блондинку – была и очаровательна, и прелестна. Я обычно не называю женщин прелестными, однако все это влияние британской атмосферы превратило меня во что-то новое. Меган говорила с таким же выразительным британским акцентом, что и Филипп, и я легко вообразила, что история их отношений началась в далеких замках Лондона или Шотландии. Я рассмеялась, чтобы выкинуть эту картинку из головы, и Филипп вопросительно посмотрел на меня. Ладонь Даниэля меж тем лежала на моем плече и жгла его.
– Ты не говорила мне, что у твоей мамы сегодня день рождения, – сказал Филипп.
Меган была доброжелательной и веселой, взгляд ее блестящих голубых глаз оценивал меня, но она делала это вовсе ненавязчиво. Она завела с мамой разговор о ее брошке, семейной реликвии, а когда Даниэль спросил, откуда мы с Филиппом знаем друг друга, Меган выпалила:
– Они познакомились на Юнайтед.
Даниэль убрал руку.
– Это сайт знакомств?
Мне было жаль Даниэля, но еще более виноватой я чувствовала себя за то, что собиралась сделать. Наши отношения не работали. Они бы никогда не сработали, и уж точно тогда, когда такие мужчины, как Филипп, были рядом и напоминали о том, что мне было нужно больше всего. Но почему Меган не замечала этого? И не слишком ли много выпила моя мама?
