Я иду в глубь улочки, чувствуя на себе его взгляд. Оборачиваюсь и смотрю в сторону его окна.
Как я и представляла, Дез стоит там, выглядывая из-за занавески. Даже отсюда мне видно, что он вцепился в нее, словно удерживаясь, чтобы не рвануть вслед за мной. Дез ограничивается молчаливым взглядом, будто пытаясь впитать мое присутствие, не теряя при этом ни мгновения. Он делает так всегда, и обычно его глаза пробуждают во мне горячую дрожь, способную или успокоить, или воспламенить изнутри, но на этот раз ничего подобного не происходит. На этот раз его взгляд утягивает меня в тревожную пучину.
Я еще никогда не видела Деза таким.
Однако, как только я заворачиваю за угол и отправляюсь на занятия в учебный кампус, куда я абсолютно не хочу идти, мне приходит в голову мысль, что я еще многого о нем не знаю. Возможно, чтобы поберечь меня, он раскрыл мне лишь обрывки своего слишком темного прошлого.
Его окружает темница воспоминаний, которая возникла из пережитого им кошмара, и теперь он в нее попался.
Я боюсь, что Дезмонд может потерять контроль над собой.
Что, если он решит убить того человека?
Не знаю, способен ли Дез на это, и от этой мысли я испытываю приступ беспомощности.
Я не знаю, как помочь Дезу. У меня нет ни способа, ни мыслей, как удержать на плаву своего любимого парня.
Есть такое горе, о котором разум пытается забыть, пока наконец совсем не перестает о нем вспоминать, потому что это горе причиняет сильную боль. Оно существует, и точка. Можно притвориться, что не видишь, насколько оно ужасно, но, несмотря на такие попытки, иногда оно все равно показывает свой жуткий и неискоренимый лик.
Моя голова разрывается от мыслей, и я даже не обращаю внимания, куда иду, пока вдруг в кого-то не утыкаюсь. Моя сумка падает на землю, как и книги человека, в которого я только что врезалась.
– О боже, прости! – спешно произношу я. – Я отвлеклась.
Я приседаю, чтобы подобрать упавшие книги, и, ничего не услышав в ответ, поднимаю взгляд. Передо мной Вайолет.
– Привет, – ледяным голосом произносит она.
Я передаю ей книги и поднимаю свою сумку.
Теперь, повстречав ее, я хочу задать ей несколько вопросов, чтобы узнать что-нибудь о произошедшем, однако не знаю, насколько глубоко могу налегать, чтобы помочь Дезу.
К черту! Пора прекращать сомневаться. Мне нужен ключ, чтобы открыть этот тайник, и как бы ни было тяжело это признать: единственный, кто сейчас может мне его добыть, это – Вайолет.
– Привет, – отвечаю я, не переставая смотреть ей в глаза. Вайолет прижимает книги к груди, словно щит, и я понимаю, что она боится моей реакции.
– Вайолет, – я прикасаюсь к ее руке: она холодная, – мне нужно с тобой поговорить. У тебя есть минутка?
– Д-да… наверное.
– Хорошо, я лишь хочу разобраться, – я пытаюсь ее успокоить.
Если то, о чем она рассказала Дезмонду, правда, значит, она тоже жертва, и ее озирающийся боязливый взгляд это подтверждает.
– Только не здесь. Пойдем в кафетерий, – опустив голову, Вайолет отходит в сторону.
Ясно, что она боится. Она выглядит словно зверь, преследуемый хищником… И самое худшее во всем этом, что этим хищником является ее отец – Джеремия Спектор.
Я иду следом за Вайолет, которая направляется в кафетерий рядом с футбольным полем, и это не самая лучшая идея. Дезмонд может увидеть нас, и тогда мне придется ему объяснять, что я делаю вместе с ней. Однако Вайолет, кажется, не намерена менять свои планы. Она ушла далеко вперед, поэтому я не могу остановить ее и попросить отправиться в какое-нибудь другое место.
