И с этим возгласом плотней,
Прижал венец к бровям
Назарея. С Иисуса кровь текла.
Солдату мало этой крови.
Рукавицей железной он ударил.
Лик безмолвный все это терпел,
И созерцал мир жестокий.
Венец и кровь!
Забава истязателям.
Они кричали, они смеялись.
Кровь Спасителя текла.
Жертвы боль, Его страдания,
Не солдатская беда.
Служит солдат лжи и жестокости.
Терпение Иисуса Назарея,
Толпе покоя не давало.
Она желала муки видеть.
Будь Он, разве у Него,
Нет языка? Как можем
Мы понять Его страдания?
Заставьте говорить Его.
Глубокое презрение
Бешенству толпы безумной,
Выражал Небесный Лик.
Непоколебимую твердость,
Великое терпение,
Проявлял Иисус.
Спаситель на Голгофу шел.
Говори, Человек,
Солдат бил по плечу Назарея,
Часто Ты говорил,
Про грех и добродетель,
Как смеешь, Ты,
Сейчас не говорить!
Страдания твои не слышны.
Насмешки,
Удары не могли
Раскрыть Уста Царя.
Лучезарные глаза Его,
К Отцу они устремлены.
Иисус наслаждался зрелищем
Небес.
Капли крови,
По лицу Его, текли.
Они из под венца сочились.
Свет, божественный,
Над венцом сиял.
О жизни Бога – Человека,
Миру Свет вещал.
С ужасом, созерцал Пилат,
Над венцом терновым, Свет.
Яркими лучами Света
Венец светился.
Три золотых луча,
Мир Небес и мир Земли,
Собой соединяли.
Он бесчувственен,
Он не раскаивается —
Толпа шумела.
Пилат страдал.
От жестокости и варварства
Людей,
Болело его сердце.
Величие Иисуса,
Не сопротивление безумству,
Крови жаждущей толпы,
Пилата восхищали.
Он воскликнул —
Се Человек! И на землю
Упал Пилат.
Беспомощным был судья.
Нет страданий жертвы.
Надежды толпы обмануты.
Нет наслаждения, смотреть,
На казнь Человека,
Без сопротивления, её
Принимающего,
Свою участь, знающего!
Улыбка на лице Его!
В лучах она светилась.
Лик Божественный Иисуса,
Такой, как тогда, когда,
О лилиях Он говорил —
На полевые лилии посмотрите,
Как они растут!
Лилии не трудятся, не прядут.
Говорю вам, что и Соломон,
Во всей своей славе,
Не одевался так,
Как всякая из них!
Счастливая улыбка Назарея,
Миру Любовь несла.
На вид Иисус – чужестранец.
Подобного Ему нет в толпе.
Не римлянин Он и Он не грек,
И не египтянин Он. Высокий,
Стройный Он, и какие мускулы,
И силой дышит вся Его фигура!
Кто сей Человек?
Он миру нес Спасение.
А, Варавва!
В кабаке он сидел.
Пил и ел. Варавву угощали.
К нему с вопросом, незнакомец —
Я приветствую избранника народа,
Почтение оказать желаю.
Ты, Варавва, не откажи
Мне в дружбе. Прошу тебя.
Маленький, крепкого здоровья,
С большим лицом,
Оливкового цвета и
Блестящими глазами,
В одеждах иноземных, незнакомец.
Незнакомец вызывал
Впечатление приятное.
Шепотом Варавве подсказали —
Это Мельхиор, ты
Ему старайся угодить.
Власть, над нечистыми,
Имеет он.
Мельхиор?
Репутация его – скверная.
Осторожным с ним ты будь.
Мой друг – в мантии блестящей,
Ты настоящая
Эмблема человечества!
Таким хотел тебя я встретить.
Снаружи одет как царь,
Беднота грязная внутри.
Следуй за мной,
За Мельхиором.
Я никому не повинуюсь,
Варавва возмущенно!
Я свободный человек.
Я недавно получил свободу,
И не желаю быть рабом.
Не принимай это за грубость,
Но я хочу смотреть смерть
Приговоренного Назарея.
Мельхиор – ты непременно,
Увидишь эту смерть.
Свет» весь там будет?
Это великое убийство
Человека, для власти
Настоящий праздник —
Казнь незабвенная!
Ты увидишь смерть Пророка,
И ту, которую так любишь.
Но в этом одеянии
Ты не любовник.
В комнате моей – одежда.
Желание твоё, одень её.
Мельхиор – человек
Богатый и умный,
Неизвестно из какой страны.
Похоже, был он из Египта.
