Алевтина без сил опустилась на табурет. Перебрала свитки, вглядываясь в незнакомые знаки. Огляделась в отчаянии: ряды стеллажей с книгами, возможно, содержали подсказку, но где и как её искать? Девочка воззрилась на разноцветные жидкости в колбах, но и от них толку было мало. Что же делать… Как она могла прийти сюда так поздно, на что надеялась? Вот если бы с утра, тогда, возможно… Алевтина тряхнула головой, закусив губу. На глаза навернулись слёзы. Мастер Густав прав, она бестолковая. Ей здесь не место. И даже если она проведёт в этой лаборатории всю оставшуюся жизнь, толку от этого не будет. Она не знает, что это за опыт, не знает, что за эликсиры в колбах. Бесполезно.
Алевтина уже собиралась зареветь – горько, безутешно – как её дёрнули за косу.
– Митрош, уйди, – проговорила она сквозь стиснутые зубы.
Ученик алхимика без всякого почтения сел на край стола, небрежно подвинув свитки.
– Как успехи?
Девочка воззрилась на Митроша со всей возможной злостью. Она бы испепелила его взглядом, но из-за слёз не получалось.
– Ладно, сам вижу, что не очень.
Странно, но насмешки в его голосе Алевтина не услышала. Протёрла глаза и недоверчиво посмотрела на Митроша. Он был, как всегда, невозмутим.
– Не знаю, что делать.
Её губы задрожали, и она замолчала, глядя в пол. Каменный, отполированный временем, с пятнами от разлитых эликсиров.
– Не удивительно.
Митрош смотрел на неё внимательно, изучающе. Алевтина вскинула голову.
– А сам-то знаешь?
Митрош ухмыльнулся.
– Даже если бы знал… это не моё задание.
– Ну и чего ты пришёл? Издеваться, да?
Девочка вытерла предательскую слезинку.
Митрош окинул взглядом стеллажи с книгами.
– Что в колбах, не знаешь, что в свитках написано, не понимаешь. Да, алхимик из тебя… Можно было бы поискать, посмотреть что-нибудь, но не успеешь до завтра.
– Уйди, без тебя тошно.
– Да ладно, я и сам не всё понимаю, – неожиданно развеселился Митрош. – Но чтобы тебя выгнали, не хочу. Мне будет скучно.
Алевтина в недоумении уставилась на парня. Он спрыгнул со стола и начал мерить шагами лабораторию.
– Вот что, я вычитал один рецепт… Мастер не знает, что я им пользуюсь, ты ему не говори. Хорошая штука, облегчает любую работу. Можем сделать, ему как раз ночь настаиваться. Тогда с заданием справишься. Только запоминай, что и как, а то мастер не поверит, что это ты сама.
Алевтина забыла дышать, во все глаза глядя на Митроша. Подвох, не иначе. С чего бы ему помогать ей? Но он был серьёзен, да и выбирать не из чего…
– Хорошо. А взамен? Что ты хочешь взамен?
Митрош вздохнул, возвёл очи к потолку со следами копоти.
– Ну, толку от тебя мало, конечно… Хотя, погоди. Мастер Густав просил меня очистить от слизней подвал. Это и будет ответная услуга за мою помощь. Идёт?
Алевтина невесело усмехнулась.
– Идёт.
– Подай порошок серы.
– Вот.
– Хорошо, теперь размешивай, а я пока сцежу отвар.
– Пахнет отвратительно!
– А ты не нюхай.
– Вот спасибо…
Алевтина ворчала, но продолжала перемешивать тёмную густую жидкость. Пахла она, и правда, отвратно – девочка не представляла, каким образом эта штука ей поможет. Но Митрош действовал уверенно, явно варил эту гадость не впервые. Значит, смысл во всём происходящем есть – даже если ей он непонятен.
Уже два часа они с Митрошем корпели над составлением чудо-эликсира в одной из комнат для занятий. Половину ингредиентов Алевтина видела впервые, о второй половине даже подумать не могла, что это можно смешивать. Эликсир трижды менял цвет, периодически булькал и выпускал из недр облачко зловонного пара. Каждый раз, когда она начинала беспокоиться, Митрош говорил, что всё идёт, как надо. Оставалось верить.
