Стоит упомянуть, что, согласно изначальному плану, по линиям и проспектам Васильевского острова должны были быть прорыты каналы, однако затея никогда не была полностью осуществлена.
Несмотря на множество последующих перестроек, планировка Трезини практически полностью сохранилась на Васильевском острове. Что еще важнее, квартальная система планирования прижилась в Петербурге на очень долгие годы и оставалась основой для развития столицы по меньшей мере вплоть до революции 1917 года.
Такая почти неправдоподобная роль в становлении Петербурга никак не была отмечена чинами или благосостоянием. Доменико Трезини служил рядовым архитектором в Канцелярии от строений – учреждении, которое занималось планированием и организацией строительства города. Несмотря на то что вместо изначально оговоренных 200 рублей в год ему постепенно стали платить 1 000, швейцарец регулярно писал письма с просьбой увеличить ему жалование. По крайней мере в одном из них он сетовал, что ЖанБатист Леблон и итальянец Гаэтано Киавери получают большее довольствие, несмотря на меньшее количество выполняемых ими работ.
Первые годы Трезини жил там же, где и все иностранцы, – на левом берегу Невы, но в 1716 году переехал на Васильевский остров. У него был собственный двухэтажный деревянный дом на каменном фундаменте, как тогда говорили: «на 11 осей», то есть с 11 окнами на каждом уровне. Архитектор прекрасно изъяснялся по-русски и, судя по всему, вполне считал Петербург своим домом. Во всяком случае, получив от Екатерины I в подарок мызу, он впоследствии сетовал, что она не приносит ему ничего, кроме расходов на лучшее ее обустройство.
Доменико Трезини работал в Санкт-Петербурге еще больше восьми лет после смерти основателя города; продолжал это делать и после того, как двор уехал в старую столицу, и в результате дождался его возвращения. Он умер в феврале 1734 года через несколько месяцев после того, как был завершен его самый важный архитектурный проект – Петропавловский собор.
Северная Венеция и Новый Амстердам: почему Петербург не стал городом каналов
Хотя власть Петра над подданными и была мало чем ограничена, он не мог сделать свое детище на Неве во всем таким, каким хотел бы. Одна из главных навязчивых идей царя, несмотря на всю его неразумную настойчивость, провалилась: он представлял себе Санкт-Петербург полностью водным городом, где жители передвигались бы по рекам и каналам по меньшей мере так же привычно, как и по суше.
Вдохновением для Петра служили в первую очередь Амстердам и Венеция.
Амстердам совсем незадолго до приезда русского царя переживал период невиданного экономического и культурного подъема. В городе работал Рембрандт, ставший впоследствии одним из самых известных художников мира. Многочисленные корабли везли в порт саженцы цветов, специи, изысканные восточные ковры. Знаменитые каналы Амстердама не только служили для осушения земли, но и давали возможность перевозки товаров. Дом, выходящий фасадом к каналу, стоил из-за этого очень дорого. Именно потому здания в Амстердаме часто такие узкие, уходящие в глубь квартала. Подобный тип застройки позволял как можно большему количеству людей иметь напротив своего крыльца драгоценную по тем временам пристань.
Название «Северная Венеция» применительно к Петербургу тоже впервые прозвучало еще в петровское время. К тому моменту Венецианская республика пребывала уже в упадке, во всяком случае в том, что касалось ее политических и экономических предприятий, однако следы былого процветания были хорошо видны: крепкое кирпичное здание Арсенала, где строили корабли, и все та же вездесущая вода. Первыми жителями Венеции были беглецы, спасавшиеся на островах от племен северных варваров. Со временем умение передвигаться по воде помогло венецианцам не только выжить, но и сделать свое государство богатейшей республикой средневековой Европы. По суше в Венеции можно только ходить пешком, да и то не везде.
