Или сизые тучи и лиловое море, песок и по-прежнему праздником пена прибоя. На берегу голые деревья, словно растущие корнями вверх и пронзительно свежая зелёная трава.
Или море бутылочного цвета. Какое оно бывает на изломе или на просвете волны. И не единственная красочка бутылочным цветом, а бутылочное целиком. Везде вдоль берега и до маяка бутылочно-лиловое с лимонным оттенком.
Одним словом, разное море и ради него можно и потерпеть. А ещё тихий курортный городок. Белые рубахи местных щёголей, лёгкие ситцевые платьица. Словом, юг.
А утро сегодня выдалось чистым и ярким. Кругом всё смотрелось как через вымытое стекло. В такое утро не может быть несправедливости. Так он решил по себя, идя за путёвкой в профком.
Но пугавшее позади. Впечатлением остались глаза. Хитрыми смотрелись они и злыми. Где-то на стороне он видела такие глаза. Да, видел, летом в зоопарке. Он увидел такие глаза у слона. Слон был большой и с виду в целом добродушный, но его выдавали глаза. Они были маленькими и злыми.
Впрочем, он всё это выдумал. С сочувствием встретили его в профкоме и быстро оформили путёвку. Наверное, был звонок из отдела или рангом выше, от начальника комплекса, а, может, и от самого Главного. Хотя он не птица его полёта, но тоже удостаивался. Так в КБ принято. И очень приятно, что рядовые винтик или гаечка удостаиваются не только громких слов и кое-чего ещё.
В отделе его ожидало неожиданное. Сроки пуска курируемого им изделия перенесли. На носу пуски, планируемые на конец года. Сверху надавили и никуда не денешься. «Против лома нет приёма». С самого верха. Выдумывают тамошние мудрецы из военно-промышленной комиссии. И, как говорится, «Воленс-ноленс». Нужно опять идти в профком, сдавать путёвку. Придётся сдать. Да, он и не решил, а отказался «в силу сложившихся обстоятельств».
Парторг.
В ОКБ набирали силу партийные службы. Они совершенствовались и непрерывно росли. Партийными поручениями стремились загрузить отдел сверх головы и тогда было принято Решение. Загрузить ими полностью одного. Все заботы парторга отдела доверили одному, специально принятому на работу. Освободив его от прочих дел.
Он был местным, старой школы и поголовно знал в лицо всех из партийной пирамиды. В отделе вздохнули с облегчением. Теперь по партийным делам обращались прямо к нему. Остальные не отвлекались от дел. Парторг к тому же играл роль психолога. К нему охотно шли с бытовыми проблемами, потому что по сути своей он был отзывчивый человек.
Статус парторга, казалось, был выдуман именно для него. Со временем в силу какой-то тенденции в отделе объявилась масса отставников. Закончив военную службу, они искали возможность применения своей активности. Все они были партийными. Занимая хозяйственные должности, они оставались по вечерам, проводили партийные собрания и принимали разные, в том числе и кадровые решения. И таким образом в отделе негласно сложился негласный орган, «второй руководящий мозг», который начал бороться с первым. Поначалу его не замечали, но, когда стало невмоготу, в отделе забили в набат, призвав сотрудников в партийные ряды. Ведущие специалисты отдела ему последовали, после чего партийные собрания не стали отличаться от производственных. Партийные функции сначала выполняли по очереди. Но вот появился парторг и всё встало разом на свои места. Ему удавалось впрячься и выполнить вовремя массу ненужных дел, якобы для престижа отдела.
