Дверь распахивается, заставляя двоих отойти в сторону. Траен ловко пользуется этим, взяв Глэйс под локоть, и отводит в сторону растущих у лестницы древесных пионов. Законники потащили к повозке обеденный стол с резными деревянными ножками. Глэйс с грустью провожает его взглядом. Так гадко на душе не было давно — их дом разоряют.
— Ты написала, что нужна помощь, вот я и здесь, — напоминает о себе Траен.
Глэйс поворачивается к нему, обнаруживая, что парень то ли возмужал, то ли вырос в росте и раздался в плечах, но слишком он внушительный, что становится неуютно. Да ещё наедине с ним, в этих кустах под окнами усадьбы. Будто какие-то влюбленные, которые встречаются втайне. Кажется, Траен тоже был взволнован, на его бледных скулах проступили красные пятна.
— Да, Фатта послала весточку, — возвращается Глэйс к диалогу.
— Я приехал забрать тебя к себе.
Глэйс впадает в некоторое недоумение.
— Моя матушка не против этого. Мы всё продумали, о приданом не беспокойся.
— Постой-постой, ты о чем, Траен? — Глэйс уже ничего не понимает.
— О нашей помолвке, конечно же.
В ушах разносится звон, Глэйс не могла поверить, серьёзно он, или это издёвка, и она искала малейшее подтверждение, что это просто злая шутка.
— Прости, Траен, но мы не подходим друг другу, — Глэйс отступает, чтобы обойти неожиданно посерьезневшего мужчину.
И вздрагивает, когда он перехватывает ее за локоть. Ворчун спрыгивает с рук и ныряет под кусты, убегая прочь.
— Ворчун, постой! — бросается было за ним Глэйс, но стальная хватка удерживает девушку на месте.
— Отпусти, — шипит и пристально смотрит на него.
— Я не намерен играться, Глэйс. Я приехал за тобой, и у тебя нет выбора — ты сейчас поедешь со мной, а завтра будет помолвка, — губы мужчины кривятся в горькой усмешке, — ты всегда так была беспечна со мной и не воспринимала всерьез, очень даже зря, я ведь обещал тебе, что буду иметь на тебя права — это случилось, прими этот факт, — янтарные глаза мужчины вспыхивают странным огнём, каким-то одержимым.
По животу проносится страх, девушка бросает беглый взгляд в сторону дороги, но на улице как назло никого не слышно. А окна заперты, услышит ли кто ее, если она закричит?
Глэйс сглатывает.
— Не глупи, Траен, ты не можешь мной распоряжаться. Я не вещь.
Траен выгибает бровь, будто готов в этом усомниться, но вовремя воздерживается в выражениях.
Одно ясно: ему плевать на её протест, она одна, и тетушка не сможет ничего сделать против мужского упрямства. Она всего лишь женщина, хоть и очень авторитетная, но женщина. За Глэйс некому вступиться, сейчас она отдана на произвол судьбы. Без денег, без дома, без опеки дяди. И если раньше она не воспринимала всерьез Траена, то теперь чувствует исходящую от него опасность.
Глэйс вздрагивает, когда мужчина обхватывает ее за шею. Резко притягивает с силой к себе, аннулируя сопротивления девушки. Дыхание Траена и запах нафталина касаются носа, не в силах это вынести, Глэйс замахивается. Хлесткая пощёчина заставила вздрогнуть Траена, а следом вздрогнуть Глэйс, когда тот схватил ее за шею, причиняя боль.
— Дура, — выплёвывает зло он, глаза вспыхивают яростью, челюсти сжаты. Невольно страх прокрадывается к груди.
Пожалуй, даже Фатта не ожидала бы такого от своего нерадивого племянника, все ещё считая его мальчишкой. Траен давно повзрослел.
4. 4. Свободен
Глэйс отступает, погружаясь в жёсткие ветки, шелестя листвой.
