— Да?
— Наталья ушла, — сказала Лилия из за шторки. — А у меня не получается расстегнуть молнию на платье.
Я встал и шагнул за шторку, надеясь, что моя жена не упадёт в обморок от интимности предстоящего действа. На ней было платье. Строгое, черное, длиной чуть ниже колен, едва открывающее ключицы, рукава до локтей. Удивительно, но Лилия выглядела в нем сексуально, несмотря на то, что ключицы ее все еще были обваренного цвета. Повернулась ко мне спиной, взгляд потуплен — вижу в зеркале.
Молния скользнула вниз легко и гладко, обнажив гладкую белую спину с полоской бежевого лифчика поперёк. Я коснулся кожи пальцем — намеренно. Лилия вздрогнула, но по крайней мере не отпрыгнула с воплями.
— Спасибо, дальше я справлюсь сама.
Кабинку я покинул с одной навязчивой мыслью — мне кажется, или Лилия вполне могла бы справиться с молнией сама? Мысль возвращалась то и дело, весь час что я просидел на пуфике, отвлекая и не давая сосредоточиться на зомбиубийствах.
— Вам стоит сесть спереди, — сказал я на парковке открывая машину.
Лилия замялась, но села. Домой она возвращалась в старом своем платье — нужно будет сжечь их. Думала о чем то своем, видимо неприятном — нос иногда морщила.
— Послезавтра привезу Розу, — нарушил молчание я. — Думал раньше, но вы болели.
— Розу? — спросила недоуменно она.
И посмотрела на меня так, что я понял — не знает. Чертыхнулся.
— Вас как вообще замуж выдавали?
— Сказали нужно выходить, я вышла, выбора у меня не было, — пожала плечами Лилия.
Как все просто.
— У меня есть дочь. Ей шесть, ее зовут Роза. Сейчас она гостит у родных. Она очень славная.
— Надеюсь, я ей понравлюсь.
— Она тоже об этом волнуется, — Лилия смотрит в окно и мне не разобрать выражения ее лица, хотя я вижу его отражение — на улице уже стемнело. — Вам вообще что нибудь обо мне говорили?
Повернулась ко мне, глянула в упор, исподлобья, но недолго.
— Говорили. Что вы жестоки. Что вы монстр. Но ко мне еще никто не был так добр.
Неудивительно, что она меня боится. Меня взяла злость.
— Они не лгали, — выплюнул слова я. — И я правда монстр, не надейтесь на лучшее.
Меня растили монстром. Монстр нужен был нашей семье, такой большой, дружной, зажиточной. Дяде хотелось быть мудрым и понимающим. Ему хотелось быть хорошим отцом, поэтому его сыновья занимали непыльные должности. Но кто-то должен был быть карающим лицом. Меня натаскивали на это с детства. Объявлять расформирование филиалов и увольнять тысячи людей — это Айдан. Сбивать цену, покупая предприятия за копейки, оставляя бывших владельцев нищими — Айдан. Выселять людей из их домов, если эту землю планировал покупать дядя — Айдан. Я делал то, чем не хотел пачкать руки мой дядя. Для многих тысяч людей я и правда стал монстром.
А может, я и был им изначально — я отнял дитя у матери. Но об этом говорить с моей юной и нежной женой еще точно рано.
17. Глава 17. Лилия
У меня никогда не было столько красивых вещей разом. Тем более — новых. Муратов принес все пакеты и поставил на пол, а я просто выгрузила все кучей на кровать, сидела и гладила, перебирала. Нет, я вовсе не была сорокой, что бросалась на все красивое и новое, но обладать всеми этими вещами было приятно.
Я разогрела ужин и сидела смотрела, как Муратов ест. Сосредоточенно, то и дело отвлекаясь на телефон, хмуря брови, словно там, в телефоне этом происходило что-то нехорошее. Смотреть, как мой муж ест тоже было приятно.
