Эрнест, наложив мазь на мои синяки, опустился в кресло и внимательно на меня посмотрел. Я, полюбовавшись на разводы, которые на глазах становились жёлтыми, надел рубашку.
— Дарин, скажи мне, что происходит? — тихо спросил Эрнест.
Я пожал плечами и сел напротив. Мне всё больше казалось, что он от меня что-то скрывает. Причём это очень важное и касается меня.
— У меня такой же вопрос, — честно признался я. – Эрнест, ты не хочешь мне ничего рассказать?
Задавая вопрос, я внимательно следил за его реакцией. Она меня не подвела, — он испугался. Я внутренне напрягся, внешне оставаясь спокойным.
— Дарин, в последнее время ты стал очень подозрительным, — попытался отшутиться Эрнест.
Я усмехнулся и потёр ноющий бок. И почему я всё время оказываюсь в синяках? Вроде бы особо не задели, а ощущения, как после тренировки с шестами, где я проиграл.
— Покушений слишком много. Да и охрана постоянно запаздывает.
Прощупывать почву я решил издалека. Нужно направить его на ошибку. Даже если он не захочет признаться мне, то обсудит это… с кем-то…
— Ты стал наследником, к тому же единственным. Не удивительно, что у тебя появились враги.
Я задумчиво нахмурился, что-то в его словах цепляло.
— Эрнест, а на моего брата тоже совершали покушения?
— Да… но только не так часто, — признался архимаг. — Знаешь, я прошу тебя, не выходить в одиночку. И, пожалуй, по дворцу тоже не ходи один.
Предостережение меня удивило. Значит, Эрнест тоже считает, что мне что-то грозит. Честно говоря, я и сам не чувствовал себя в безопасности.
— Мне нужно поговорить с отцом. Я хочу заменить охрану дворца.
Эрнест испуганно округлил глаза. Я поднялся и посмотрел в окно. Опять ожидаемая реакция.
Насколько я знаю королевское расписание, сейчас отец должен быть в кабинете. Хотя почти все обязанности были переложены на меня. Вот интересно, а чем всё это время занимался он?
— Отправляйся к нему… вернее, узнай, где он, и передай, что я хочу встретиться.
Дожил, прошу о встрече у отца через друга. А ведь ещё недавно я мог спокойно прийти в покои к родителям. Возможно, так и полагается в отношении к наследнику. Но я не помню, чтобы к Маркусу было какое-то особое отношение. Мы часто собирались на семейные обеды, а по вечерам общались как семья. Но брат сбежал, и всё изменилось.
— Иди, — приказал ему.
Эрнест попятился и скрылся в коридоре. Я грустно улыбнулся ему вслед. Тяжело не доверять другу.
***
Достойным завершением, и без того паршивого дня, стало продолжение отбора. Как оказалось, воодушевившись моим личным общением с невестами, леди Мидея подготовила общее.
И что парадоксально я единственный оказался в чёрном на розовом вечере. Светлую, семейную столовую украсили огромным количеством белых и розовых пионов. Девушки были одеты в розовые платья. Уже через минуту меня начало подташнивать от этого цвета. Пришлось смириться и, стиснув зубы, терпеть.
Сев за стол, я жестом предложил «невестам» присесть. Неразлучная троица уселась вместе и подальше от меня. Впрочем, сесть рядом со мной никому не дали. Места по правую и левую руку остались свободными. Девушки выжидательно посмотрели на меня.
