Обучали нас многому. Три иностранных языка, литература, счетоводство. И готовить в походных условиях, и скакать по пять часов без отдыха, и штопать, и лечить. Мы умели ставить силки на птиц и отличали съедобные грибы от ядовитых. Изучали историю войн и чертили тактические схемы. И среди всего прочего могли подхватить боевое оружие из слабеющей руки раненого мужа и пронзить сердце врага. По крайней мере, этому нас тоже учили. Теоретически.
Более того, выпускницы Бартонского пансиона приносили присягу и считались после выпуска младшими офицерами. Куратор советовала не обольщаться, а лучше совсем об этом забыть, ибо наше исключительное положение вступало в действие только в военной обстановке и при отсутствии настоящих офицеров.
Так называемую полосу препятствий окружали молодые люди. Нам оставили канат (а как же, когда под ним так много любопытных глаз), спуск по кольцам на бревно, лестницу, обруч и батут. В этот раз я шла замыкающей и с удовольствием полюбовалась, как девушки действительно изящно и грациозно проходят полосу.
В стрельбе, как всегда, лучшими себя показали степнячки, у остальных тоже был неплохой результат, но в целом – не то, чем можно похвастаться.
А вот мужские соревнования! Они двигались быстрее, чем наша преподавательница. Их позиции были рискованнее, выпады – глубже, атака – стремительнее. И всё вместе – на порядок энергичнее, чем проходило у нас. Оглянулась на девчонок. Округлившиеся глаза подруг подтверждали полных крах. Где уж там пронзать сердце врага!
Парни все намного превосходят нас умениями. Так что отбор по этому принципу тоже получился.
На обед меня провожал земляк Томы. Такие же тёмно-каштановые волосы, веснушки и, боюсь, такой же педантизм. Мы чинно беседовали о погоде, снова о погоде и только о ней. Я мысленно выбранила себя переборчивой курицей. Но впереди было ещё полдня, и я надеялась на то, что хоть кто-то мне понравится настолько, чтобы мне самой захотелось с ним связать жизнь.
За обедом в окружении новых лиц мне неожиданно вернули мои слова:
– Лери, вы как староста, наверное, хорошо знаете своих подруг? – заинтересованно спросил черноглазый южанин.
– Спрашивайте, – улыбнулась ему.
– Лери в розовом платье с пуговицами в виде божьей коровки.
Ого, какие они внимательные!
– Очень верная девушка, офицер. Она не любит быть впереди, но всегда прикроет спину. Лучше всех работает с документами, очень аккуратная, старается избегать конфликтов.
– А та лери в платье с голубым бантом? – дождался своей очереди сосед слева. – У неё номер семнадцать.
– Это творческая натура. Видели в холле картину «Весенний дождь»? Это она нарисовала. Очень добрая и спокойная девушка.
– А лери номер три в жёлтом?
Я отвечала, стараясь подчеркнуть достоинства подруг, но сердечко в груди сжималось. Минус четыре. Такие красивые, высокие, стройные, но никого из них я не заинтересовала. Почему, Ярт-Проказник? Вот будет позор, если меня никто не выберет!
С обеда меня провожал парень-говорун. Я расслабилась и вовсю болтала, мы успели обсудить нашу полосу препятствий, сравнить содержимое обедов в двух образовательных учреждениях, но, уже вступив в коридор, новый знакомый поинтересовался:
– Лери, а девушка номер четырнадцать в светло-зелёном?
– Это наша отличница, – отрекомендовала я Тому, – умная, скромная, очень предусмотрительная. Из неё получится замечательный учётчик.
