Впрочем, зачем заранее огорчать человека? Кроме того, не надо забывать: пути Господни неисповедимы. Кто знает свое будущее?
Дверь тихо отворилась, и в комнату вошли трое. Один из них был свой, личный телохранитель Ленского, Павел, двое других – гости. Они неловко застыли на пороге, переминаясь с ноги на ногу, удивленно и немного растерянно озираясь. Один из них тоже был в маске, и это автоматически отнимало у Ленского возможность немного поупражняться, что называется, угадать соперника – развлечение, за долгие годы ставшее, своего рода, ритуалом, своеобразной разминкой перед игрой. Но придраться не к чему, все – в пределах правил, им же самим придуманных.
Он прислушался к себе. Похоже, это вызвало у него даже легкое раздражение, но здесь нет ничего удивительного. Кому понравится, если вот так, с бухты-барахты, изменять свои привычки? Что ж, обойдемся без разминки.
Он еще раз, уже пристально, осмотрел вошедших. Секундантом был человек среднего роста, кряжистый, с настороженным взглядом небольших мышиного цвета глаз, спрятанных под густыми кустистыми бровями. Напряженное, сосредоточенное выражение лица, скупые движения выдавали в нем человека скрытного, но решительного, видимо, с большим криминальным опытом.
«Пахан», – тут же окрестил его Ленский. Меткое прозвище, данное противнику сразу, здорово помогает при формировании его образа. Это сэкономит массу времени и усилий потом, когда потребуется управлять им.
Эх, и угораздило же тебя оказаться здесь на мою голову! В Ленском плеснулась ирония, вызванная мыслью о том, какие люди находят себя в области интеллектуального криминала, но он быстро скомкал ее, так и не успев расшифровать. Обаяние – вот, что ему сейчас надо, а шутку можно отшлифовать и после.
Итак, прежде всего – действие. Надо представить себе что-нибудь смешное, что наверняка способно встряхнуть как следует этого увальня, заставит его потерять свою медвежью повадку. Например, щелкнуть его по носу! А что? То-то он удивится! Наверно, вытаращит свои колючие глазки, челюсть отвиснет, а руки станут загребать воздух, как клешни краба.
Представив на миг эту картину, Ленский почувствовал, как волна искреннего смущения пробежала по коже. Разве виноват бедняга в том, что имеет такую нелюдимую внешность? Конечно, и люди постарались, и он сам, но, все-таки, основное-то он получил от природы.
Все это мигом пронеслось в голове и, подняв глаза на того, о ком думал сейчас, Ленский с удовольствием отметил, как дрогнуло что-то в лице у него, как неожиданно смягчился настороженный взгляд, растаяла напряженная скованность фигуры. Подействовало! Ленскому захотелось рассмеяться, но это уж точно было бы лишним в этой ситуации, и он привычно подавил подступающее к горлу щекотливое возбуждение.
Что ж, первый опыт оказался удачен, но не надо обольщаться, угроза, исходящая от «пахана», немного сгладилась, но сам-то он никуда не делся. Бесспорно, обаяние – самый безотказный способ сбить недоверие, но, что будет дальше? Еще неизвестно, чего можно ожидать от этого персонажа.
Краем глаза Ленский заметил, что и второй, в маске, тоже как-то сразу подтаял, открылся, глаза его растерянно метнулись по комнате. Значит, все-таки, он – ведомый! Почему же тогда играет он?
Ленский мысленно взъерошил ему слегка курчавые волосы, торчавшие из-под маски, пустил в его сторону поток дружелюбного интереса. Кто ты? Зачем здесь? Ну, да ладно, в процессе разберемся. Пора начинать!
