— Пятёрка при условии, что Егор напишет все контрольные, — вдруг подаю я голос, и все три пары глаз с недоумением останавливаются на мне.
— Что… — начинает было Задворский, и мой директор перебивает его:
— Конечно-конечно, Любовь Ивановна проставит все контрольные автоматом, это даже не обсуждается, — смотрит он на меня так, что я понимаю, что если бы взглядом можно было бы убить, я бы уже валялась мёртвой на полу.
— Я думаю, Любовь Ивановна не совсем понимает серьёзность всего происходящего, — подаёт голос Задворский, разглядывая меня из-под тяжёлых век. — Оставьте нас наедине, — кидает он, и мой директор поспешно бежит к выходу. — Я сказал наедине, — повторяет грозно папаша своему отпрыску, и Егор с недовольным видом нехотя поднимает свою тушку со стула. — А мы побеседуем с Любовь… Ивановной… — медленно тянет Задворский, пока за его сыном и директором школы захлопывается дверь.
И я готова держать оборону. На самом деле, очень хорошо, что мы остались вдвоём, я по крайней мере смогу поговорить с ним спокойно, как педагог с отцом своего ученика.
Объяснить, что, возможно, у Егора какие-то трудности с общением, возможно, посоветую присмотреться к нему повнимательнее. Возможно, у него проблемы в семье…
Но мой поток педагогических мыслей прерывает низкий тягучий голос:
— А я понимаю своего сына… — и я в изумлении смотрю на Задворского. — Я бы сам не удержался, если честно, — встаёт он с кресла и делает шаг в мою сторону. — Не знал, что у нас в школах преподают такие аппетитные девочки, — развязно продолжает он. — Сочные, вкусные… Небось, только недавно институт закончила?
Это совершенно недопустимо!
Да что он себе позволяет?!
— Так и быть, я на тебя не сержусь, — приближается он ко мне так близко, что я могу почувствовать аромат его дорогой туалетной воды.
Которая, впрочем, не в силах перебить запах пота и чего-то кислого…
— Не сердитесь? — не верю я своим ушам. — Да ваш сын чуть не…
— Не обижайся на него, детка, он всего лишь мальчишка, — уже совсем близко ко мне депутат, и его рука уверенно ложится мне на… Талию?! — Тебе нужен взрослый сильный мужчина, — хрипло шепчет он мне на ухо, пока я от шока даже не сразу понимаю, что же мне делать. — Который сможет дать тебе то, что ты хочешь, — не унимается он.
— Что я хочу?! — переспрашиваю я. — С чего вы решили, что знаете, чего я хочу?! — пытаюсь оттолкнуть я его от себя.
Но он продолжает крепко прижимать меня к себе, и я чувствую, как его липкая ладонь уже опускается всё ниже и ниже. Недопустимо ниже!
— Да с тобой невозможно себя контролировать, детка, — уже хрипло бормочет он, пока я соображаю, стоит ли мне уже громко звать на помощь, и чем это может обернуться для меня…
— Возьмите себя в руки, здесь не место и не время для подобного, — произношу я как можно строже. Как с расшалившимся учеником на уроке.
— Да, да, — бормочет он. — Продолжай, детка… Да, ты знаешь, как завести любого, — уже с громким стоном блаженства утыкается он своим лицом в моё декольте, не в силах контролировать себя, и я как можно громче и чётче произношу:
— Задворский! Два! И без родителей в школу не приходить, — и, улучив момент, отталкиваю его от себя что есть силы…
Забегаю за директорский стол и хватаю в руку первую попавшуюся указку.
Если что — ткну ему в глаз!
И тут вижу, как он стоит, совершенно раскрасневшийся и потный, и на его штанах расплывается подозрительное пятно…
