Я больше не боюсь. Часть 1 - страница 12

Двухэтажный, маленький домик стоял довольно далеко от разрастающегося во все стороны города, небольшой надел земли располагался на окраине одного из самых обширных ранчо в этом штате. Эшли не искала аренды, ей хватило одного раза, когда хозяйка выкинула ее на улицу, лишь по городу пошли слухи о ее якобы плохой репутации. Она до сего дня помнила надменное лицо дамы сердца лекаря из городка Спот. Эшли была более чем уверена, что без него она не приняла бы решения выставить платежеспособного съемщика, и плевать ей было на слухи, что разрастались, как снежный ком. Эшли давно увлекалась травологией и сумела помочь нескольким людям, видимо это и было одной из причин ненависти эскулапа. Тогда еще Эшли была остра на язык, не сдержана и бесстрашна. К чему привели ее бойкие речи в споре с докотором не хотелось вспоминать по сей день. Он в отместку на ее колкости надавил на хозяку дома, а та не стала сопротивляться. Таким образом девушка в холодный мартовский вечер осталась посреди улицы с кучей чемоданов и непониманием, что делать дальше. Теперешняя Эшли осознавала свои промахи, она впринципе не собиралась вступать в конфликты, наоборот по возможности избегать любого общения. Помогать кому бы то ни было означало для нее новые проблемы. А снимать жилье значало лишние контакты. Поэтому, рассчитав свои финансовые возможности, она пришла к выводу, что ей необходимо купить маленький участок с домом. Надел стоил не мало, но адвокат, помогавший в заключении договора, каким-то образом смог убедить мистера Грэга Бостона, что тот заломил очень уж нереальную цену, и спустя несколько недель бывший владелец сам остановил Эшли на улице и предложил вернуть часть суммы.

Эшли до сих пор помнила ощущеие спокойствия и счастья, которые охватили ее, когда она впервые переступила порог своего дома. Наконец у нее есть свой угол, где она будет в безопасности, где никто не посмеет ее тронуть. С энтузиазмом девушка принялась за уборку своего жилища. Ее не пугали облупившиеся стены, или потрескавшаяся краска, все это было так не важно. Со временем она смогла нанять рабочих, что заново выбелили фасад, поправили крышу, перекрасили окна и двери, обработали стены в доме, а потом получилось нанять экономку, женщина приходила дважды в неделю, помогала следить за порядком, когда Эшли была слишком занята брала на себя готовку. Так что уже к осени домик выглядел аккуратным и ухоженным, палисадник больше не представлял собой непроходимый лес, теперь там на аккуратных грядках росли травы и цветы, за домом была небольшая лужайка и сарай, где держали лошадь. Эшли подумалось, что это не плохая идея обзавестись собственным ездовым животным и приобрести к нему повозку, так будет легче добираться до города, и она сможет привезти себе необходимые продукты, а не ждать доставщика. Сказано – сделано. И вот в маленькой конюшне уже стоит лошадка с мохнатыми ногами, и роскошной белой шерсткой с коричневыми пятнами. Из-за больших и добрых глаз Эшли назвала ее Чарити. Ласково поглаживая роскошную гриву, кормила ее сочным яблоком и не могла отвести взгляда.

Полтора года спокойной и размеренной жизни помогли Эшли прийти в себя, оправится от всех пережитых треволнений. Она не изменяла своему решению держаться подальше от городских жителей, изредка девушка появлялась в магазинах, и увозя продукты домой, на соседней ферме нанимала двух работников, которые с радостью, за вознаграждение конечно, разгружали повозку для леди. Были правда и неприятные моменты, деньги на ее счет капали до достижения Эшли всемнадцатилетия, и вот уже два года как пополнений не было, так что счет понемногу пустел. Забрать деньги из банка, чтобы переехать оказалось проще, чем Эшли могла подумать. Хотя, из ее памяти никогда не изгладится, как трясясь от страха, она шла по улочке рядом с гордо выступающей Лайлой. В банке женщина устроила такой скандал, от которого даже Эшли стало не по себе. У хозяйки борделя были свои и довольно высокие связи, так что ей было на что напирать, кассиры и управляющий, выскочивший на шум, не стали спорить и выдали Эшли всю сумму до последнего цента. Она уехала, но все треволнения и переживания взяла с собой, как не хотелось ей оставить их на станции перед посадкой в делижанс.