– Эта женщина знает, что такое достойно!
О, нет, он не говорил мне: «Тебе этого не дано» или «Посмотри на себя в зеркало».
Этого не нужно было говорить.
Эти фразы были беззвучны в стенах магазина. Их слышала только я.
– А почему Вы так уверены, что вокруг меня нет достойных мужчин? – в этот момент мне стало так обидно за своего мужа. Как он там? Один на пляже, на этом вредном солнце? То, что ему точно не нужен никакой кошелёк, я знала на сто процентов: у него кошелька-то никогда не было.
Он не любил кошельки. Он хранил деньги в кармане или перетягивал их резинкой.
– Девочка моя, кошелёк – это не просто стильный аксессуар. У умных людей он не только хранит деньги, но и приумножает доход. Именно поэтому кошелёк должен быть респектабельным. Это портмоне стоит больше тысячи евро, – поучал меня знаток кошельков. Но у меня не было тысячи евро, у меня было всего четыреста.
– Четыреста. Хорошо, четыреста. Я продам тебе эту вещь за четыреста. Я вижу, что ты хочешь купить этот кошелёк. Осталось понять кому.
– Папе, – волнуясь, ответила я.
– Теперь я вижу, что ты понимаешь, что такое достойно. Такие подарки делают только достойным мужчинам. Это понимание дорогого стоит. Я сделаю исключение. Это – не скидка. Это – исключение. Найти достойного – вообще исключительный случай.
Единственный человек в моей жизни, которого я называла когда-либо папой, – это отец моего мужа.
Я возвращалась в гостиницу уверенной походкой.
Папа – самый достойный мужчина.
Я была горда собой.
На обратной дороге, в аэропорту, я увидела в киоске точно такой же кошелёк за сорок евро.
Та же фирма, та же кожа, цена только другая. 40 евро.
Что ж, бывает!
Я подарила кошелёк папе.
И с тех пор ни разу не видела этот кошелёк у него.
Так и не знаю, пользовался он им или нет?
Сначала было неудобно уточнять, ведь не спросишь: «Пап, а где тот кошелёк, который я тебе подарила?»
А теперь уж и совсем бессмысленно.
Человек находит решение проблем, только когда чувствует их остроту, когда знает, что их решение – это вопрос жизни и смерти.
Эрих Фромм. Искусство быть.
Хочу на море. Друзья зовут: «Приезжай! Снимем тебе дом на целый год – с бассейном, со стеклянной крышей. Будешь лежать, смотреть в потолок, а там звёзды. Мы будем навещать тебя – приносить горячую еду, вкусные напитки и заботу. Заботу в виде „неспрашивания“ ни о чём, „нелазанья“ в душу, „нековыряния“ в твоих запутавшихся мыслях. Хочешь – пиши, хочешь – не пиши. Отдохни. Мы тебя любим. Всякой. Без косметики, без достижений, без надрывных побед, без успехов, без талантов, без доказательств. Только приезжай, пожалуйста».
Хорошие друзья, правда?
Не у каждого есть такие.
Не у каждого есть дом со стеклянной крышей, через которую видны звёзды.
Не у каждого у входа в дом есть море.
Море.
Вот лежу, смотрю в потолок, не стеклянный, нет, просто потолок. Белый. И думаю об этом волшебном предложении – целый год, целый дом, целое море.
Море.
Когда-то, давным-давно, в какой-то далёкой и другой жизни, мама отвезла нас с братишкой на море. Мы ехали к нему долго-долго, несколько дней. В поезде. Мне казалось, это такой специальный поезд – туда затолкали всех, кто ни разу в жизни не видел море. И отправили. В нём было жарко, душно, все шумели, жили в этом поезде самую что ни на есть настоящую жизнь – целыми днями что-то ели, пили, ссорились, мирились, стирали белье, сушили, кричали на малышей, носились с горшками, а вечером всё стихало. Гасили свет, и все начинали шептать, храпеть, сопеть, шуршать целлофановыми пакетами. У этих пакетов есть особенность – их громкость шуршания ночью увеличивается вместе с желанием срочно из них что-то достать.
