Мы занимаем место, и к нам тут же подходит лакей.
— Добрый вечер, — приветствует, кланяясь мужчине, а потом мне. — Что желаете?
Брюнет смотрит на меня, уступая заказывать первой.
— Чашечку горячего какао, — говорю и, видя удивлённый взгляд мужчины, добавляю: И… малиновый бисквит. Это всё.
Брюнет усмехается, и неожиданно на его щеке появляется привлекательная ямочка. Надо же.
— Мне как обычно — чашку чёрного чая.
— Хорошо, господин.
Понимаю, что мистер элегантность здесь бывает довольно часто, чем ещё больше вызывает интерес к своей персоне. Странный интерес.
Лакей уходит, а я втягиваю в себя воздух.
“Вишен, что ты делаешь? Твой муж умер всего месяц назад, а ты прогуливаешься с незнакомыми мужчинами?”
Желание убежать было самым благоразумным. Но уже поздно. Там, на лугу, это просто был стресс, а сейчас он сходил, и всё казалось нелепым. Но разве мне предложили что-то неподобающее? Нет. Мужчина решил извиниться за поведение своей собаки, так что же я так нервничаю?
— Вы можете не стесняться и заказать что-то ещё, — предлагает брюнет, нарушая затянувшееся молчание.
В отличие от меня, он спокоен, как спящий вулкан, а я ерзаю будто на раскалённой сковороде. Расслабься уже, Вишен, выпьешь какао и распрощаешься. Ничего особенного.
— Я приношу ещё раз свои извинения за Вайта…
— Да, ваш пёс довольно импульсивный. Ничего страшного, всего пара царапин, — отвечаю я, стараясь не задерживать на нём долгого взгляда, который, как назло, не прочь задержаться. Куда подевалось всё моё возмущение? И что за нотки смущения в моём голосе?
— Царапин? — переспрашивает и опускает взгляд на моё декольте, ища ту самую пресловутую царапину, а меня бросает в жар.
— Дайте посмотреть, — тянет руку.
— Что? Нет, — кладу ладонь на свою грудь, прикрываясь.
— Ваша ладонь, дайте посмотреть, — берёт мою кисть, а не то, о чём я было подумала.
Я замираю, когда он разворачивает ладонь, касаясь моей кожи своими горячими пальцами, отчего внутри живота всё замирает. Обескураженно моргаю, пока брюнет занят рассмотрением моих ран.
— Я же говорю, ничего серьезного, — ненавязчиво высвобождаю руку, в то время как сердце начинает биться быстрее.
А мужчина продолжает пристально смотреть на меня. Вернувшийся лакей прерывает зрительный контакт.
— Приятного вечера, — кланяется он и уходит.
— Вы врач? — спрашиваю я, берясь за фарфоровую чашку, прогоняя странные неоднозначные чувства, которые вспыхнули так некстати.
Мужчина берёт свою чашку с позолоченной ручкой.
— Нет. Я — следователь.
Едва не поперхнувшись, обжигаю губы слишком резким глотком. Действительно следователь? Не могу поверить!
— Правда?!
— Да, — спокойно отвечает. — А что? — он суживает чёрные глаза. — У вас есть какие-то вопросы? — совершенно точно считывает мои мысли. — Задавайте, я отвечу.
Я тут же собираюсь с мыслями.
— Дело в том… Мой муж… умер месяц назад, — начинаю я слишком скомканно, но как иначе?
— И… что с ним случилось? — задаёт наводящие вопросы, помогая мне.
— Он попал в автомобильную катастрофу и скончался на месте, — коротко пересказала минувший кошмар.
Брюнет внимательно слушает, на миг задумывается, обводя меня своим гипнотизирующим взглядом.
— И в чём же вопрос?
— Мне кажется, — начала я, уже проговаривая это не в первый раз.
Нет, не так, я зажмуриваюсь, вцепившись в горячую чашку.
— Я думаю, что он… жив, — говорю на одном дыхании.
Пауза.
— Вы обращались в полицию?
