4.32.7 Последствия благословения смелых
Она лежала на диване, завернувшись в скатерть Тонга, и беззвучно плакала. Уставала, отдыхала и плакала опять, долго, безысходно. В голове сменялись картинки с Сантом и министром Шеном, с Эриком, опять с министром Шеном. Ей хотелось обожать его всего, так, чтобы он купался в её восхищении, а вместо этого она дала ему повод злиться. Отлично. Превосходно. Мо-ло-дец.
Когда внезапно вспыхнул свет, она поняла, что уснула, так и не выбравшись из мрачного омута самоненависти и досады, ей даже снились они все, с ней разговаривал Доктор, смеялся Артур, и только министр Шен стоял у стены мрачный и изучал пол. Не хотел даже смотреть на неё.
Она встала, чувствуя как ломит всё тело и каждый шаг даётся с огромным трудом, как будто она сегодня прошла 20 километров с рюкзаком, прилегла на минутку и опять встала.
Умывшись, пошла на кухню, открыла холодильник, постояла и закрыла — еды там было полно, но ничего не хотелось. Хотелось кофе, чёрного как нефть и горького, как её сожаления о собственной тормознутости. Чая не хотелось, она перенюхала все, но ни один не выбрала, налила себе горячей воды и пошла в библиотеку. Села за стол, уставилась в белый лист, в который смотрела утром, когда пришёл министр Шен...
«Почему я такая ужасная? Ну почему...»
Отставила чашку и легла на стол, ощущая щекой прохладный лак.
«Я что-то должна была сделать. Что?»
Муть в голове не давала ответов, но ощущение не проходило, как будто она забыла о чём-то важном...
— Госпожа Вероника?
Голос принадлежал министру Шену, она даже удивилась, как это он решил с ней заговорить — в голове опять плавали в вязком тумане слова Дока, смех Артура, хриплый обожжённый шёпот Санта, наглый взгляд Эрика... А министр молчал, стоял у стены и молчал, смотрел в пол.
— Госпожа Вероника!
Её встряхнули за плечо и чёрный туман наконец отступил — она сидела за столом в библиотеке, напротив стоял министр, недовольный и злой:
— Вы не нашли более подходящего места для сна?
— Я не сплю, — слабо качнула головой Вера, взяла чашку — она была холодной.
— Вы рассортировали вещи?
— Точно, вещи, — с досадой зажмурилась она и закрыла лицо руками, он мрачно процедил:
— Я же просил, неужели это так сложно? Это нужно было сделать ещё вчера, я уже раздал распоряжения по поводу организации аукциона, люди уже работают, а вы не можете даже опись составить!
— Не орите, а? — она потёрла виски и с усилием встала: — Я сейчас всё принесу, там нечего сортировать. И вещей мало, мы успеем за вечер.
Министр мрачно сопел, но молчал, посмотрел на часы, нервно расправил рукав и сунул руки в карманы, как будто боялся, что они потянутся к её горлу. Она сделала пару шагов к двери по скользкому качающемуся полу, когда паркет окончательно взбесился и рванулся ей навстречу.
***
Вязкий туман обнимал её, где-то недалеко слышался голос Дока: «Ничего страшного, это просто истощение. Ты должен был мне сказать про Эйнис... А как я увижу, ты на неё амулетов нацеплял, она в энергетическом плане выглядит как ходячий доспех, откуда мне знать, что она истощена? Не знаю. Это само пройдёт. Ничего не надо, да я и не смогу ничего, я с сэнсами не работал, тем более, такого уровня. Зря мы это затеяли, Сант и сам нормально поправлялся, пожелала бы мне и всё. Всё, не отвлекай меня. Нормально всё будет. Всё, я ушёл, меня ждут.»
