Она сделала шаг назад, он закрыл дверь и сунул руки в карманы, замерев перед ней мрачной статуей. Вера подняла глаза, его лицо выглядело непрошибаемо далёким, как будто он тут по долгу службы, неприятной, но необходимой.
— Вам уже лучше?
— Да.
«Дзынь.»
Он бросил взгляд на часы, Вера не стала оборачиваться.
— Поешьте и отдыхайте, Док прописал вам ещё трав, они на столе, выпьете после еды.
— Я не хочу есть.
— Вам надо восстанавливать силы. Ложитесь пораньше.
— Я не хочу спать.
— А чего вы хотите? — прозвучало раздражённо, чуть живее, чем предыдущие протокольные распоряжения, она кивнула на стол:
— Можем составить опись, я в порядке.
«Дзынь.»
Он опять посмотрел на часы, она опять не обернулась.
«Спасибо, что не дали мне разбить лицо о пол.»
И не сказала. Как будто в горле что-то было, связки не работали.
«Спасибо, что мои руки не как у Санта.»
И по памяти опять шибануло оранжевым сквозь веки, грохот, руки...
— Почему вы ему это позволили?
— Откуда мне было знать, что у него в планах? — ну вот, как только он повысил голос, она тут же оскалилась в ответ, а ведь хотела вести себя мирно, конечно, прям щас.
— Вы всем подряд свои руки подаёте, любому, кто попросит?
— В этом нет ничего плохого.
— В том, что он вас облизывал, тоже нет ничего плохого?
— В Карне это нормально, король мне тоже руки целовал, при вас, и вас это не волновало.
— Но в следующий раз вы ему руку не дали, значит вас волновало.
Она набрала полную грудь, чтобы ответить, но её перебил Барт с той стороны двери:
— Идите кушать!
Они оба выдохнули и промолчали.
Шаги Барта проскакали в гостиную, остановились перед дверью, голос стал напоказ грустным:
— Барт исчезает, да? Барта здесь не ждали, Барт тут не нужен. Ну и ладно, Барт себе один перец заберёт и пойдёт. Или два перца...
— Один! — сказал министр, Барт чуть повеселел и иронично вздохнул:
— Один так один, еда на столе, Барт исчез, до новых встреч.
Министр медленно глубоко вдохнул и опять посмотрел на Веру.
— Вы не должны были ему этого позволять.
— Я ничего не успевала сделать.
— Мне казалось, у вас отменная реакция, будьте откровенны, не «не успевали», а «не сочли необходимым», вы привыкли к таким вещам в своём мире, и не собираетесь от них отвыкать.
— А что я должна была делать? Орать и кругами бегать?
— Вы должны были его ударить ещё при первой попытке.
— Он и так в лазарете, куда его ещё бить?
— Как вы милосердны к больным.
Она пожала плечами и молча отвернулась, скучающим взглядом изучая стену и окно. С новым стеклом. И задвижка на раме новая, целая. Ей опять стало стыдно, но она не собиралась этого демонстрировать. Министр мрачно скомандовал:
— Пойдёмте есть.
— Я не хочу есть, — поморщилась Вера.
— А я хочу.
— Ну и идите.
Он шумно втянул воздух, она не смотрела на него, но кожей чувствовала, как он мечтает взять её за шею и трясти до посинения.
— Идите со мной.
Прозвучало как приказ, она медленно повернулась к нему, иронично приподняла брови, он сделал физиономию, с которой вчера обвинял Двейна в великодушии и издевательствах над братом, развёл руками и ядовито прошипел:
