«Ну надо же, в пример он себя ставит! Да кто ты такой против меня? Птенец желторотый, пацан неоперившийся! – вместо слов благодарности, с иронией переходящей в возмущение, подумал о заведующем Ерофей Христофорович. – Ни ума ни таланта, зато родной дядя в краевом министерств образования ошивается. Это он родному племяннику и года не дал поработать в школе, сразу пристроил в „гороно“ инспектором, а через пару лет и вовсе усадил в кресло заведующего. Посмотришь на него, ну сопляк сопляком, а уже заведующий городским образованием! Высота для меня недосягаемая! Даже завидки невольно берут. Его карьера прет семимильными шагами, а мне приходится пробиваться своей кровью, потом, нервами. И все самому, самому! Двадцать лет в школе простым учителем— и вот наконец-то замаячил свет в конце тоннеля. Даже не верится… Но где взять эти чертовы скандинавские палки?»
– Ерофей Христофорович, вы что, не слышите меня? Я говорю, отдыхайте, набирайтесь сил, а где-то в конце августа я вас вызову к себе в «гороно»… надеюсь, без животика. – Он кивнул на живот учителя и вроде как шутливо закончил: – Вы уж постарайтесь, будьте добры.
«Ну вот, кажись, и мой звездный час наступил, – с нескрываемой радостью подумал Ерофей Христофорович, выходя из школы. – Лучше поздно, чем никогда. – Однако вспомнив, что пенсионный возраст подняли на пять лет, он эту самую радость если не погасил, то поубавил.. —Господи, еще целых пять лет адской работы с нынешними детишками! Это же… это же тихий ужас для учителей! О чем это я? Меня осенью в „гороно“ переведут, там наверняка полегче будет вдали от хулиганистого контингента школьников, там можно и до восьмидесяти лет поработать не особо напрягаясь. Главное сейчас – найти палки».
Матрёнин обошел все торговые точки по улице Ленина от пивного бара «Три богатыря» до «Дома книги», в одночасье вдруг ставшего продуктовым «Манго». «Не вдруг, сейчас для россиян желудок – поважнее умной книги, – с сожалением подумал он. И тут же эмоционально отмел в сторону книги: —Господи, причем здесь книги, мне нужны палки! Притом не простые, скандинавские!». Этот день для Матрёнина оказался поистине везучим – в магазин спортивных товаров как раз завезли палки для скандинавской ходьбы. Финские! Ультра-прочные! Телескопические, с удлинителями! Под красочным рекламным слоганом «Самые демократические цены на палки – у нас!» – стояла цена… семнадцать тысяч! Ого! Ничего себе демократия! Прямо какая-то заоблачная цена! Упасть – не встать! И это притом, что нужны они всего-то на пару месяцев. А потом, за ненужностью будут снесены в подвал. Между прочим, там же в подвале, есть похожие палки – лыжные. Сколько уже лет прошло, когда он в последний раз на лыжах ходил, эти палки в руках держал? Ох, много времени с тех пор утекло, много. Помнится, как он с женой, с детьми по лесу на лыжах ходили. Снег валил, пурга мела, а семья дружненько костер развела, сало на прутиках жарили, шутили, смеялись, снежками бросались Хорошее было время! А сейчас работа задавила, ни выходных тебе, ни проходных, хочешь семью прокормить – взваливай на себя побольше-побольше уроков, про репетиторство не забудь. Какие уж тут лыжи? Да и не молод он, чтобы палками махать… Ну, если только ради будущей карьеры. Итак, палки в продаже имеются, но цена не-то что кусается, в клочья рвет семейный бюджет! Больно уж дорогие палки, не по учительскому карману. «Да ну их в тундру, у меня в подвале куча старых лыжных палок имеется! Достану-ка я их, а вечером пойду жирок сгонять, – Матрёнин послал финские палки далеко в тундру, однако о чем-то должно быть вспомнив, хлопнул себя ладошкой по лбу. – Елки-палки! Я же сам вчера попросил сыновей помочь матери освободить подвал от накопившегося за зиму хлама. А ведь там лыжи… с палками! Неужто жена не догадается оставить хотя бы палки?»
