— Ладно, где там твой коньяк? — спросил Андрей.
— Пошли на кафедру. Вик, ты с нами?
— Нет. Наверное, всё-таки домой поеду.
— Ой! Пожалуйста, дождись нас, мы скоро! — сказав это, они удалились.
И тут меня окликнула одна из учениц.
— Виктория Владимировна, не могли бы вы мне минутку уделить? Я делала одно задание и…
— Что? — в зале было довольно шумно, поэтому мы вышли в коридор. Там я потратила битых полчаса, пытаясь понять, чего же она от меня хочет, но так и не смогла сосредоточиться. К тому же сильно разболелась голова.
Я поднялась на кафедру к Машке, но там все было закрыто. «Вы где?». На сообщение никто не ответил. Что за дела? Я спустилась в зал — может, мы разминулись? Может, они вернулись, а из-за шума ничего не слышат?
Но в зале их тоже не было.
Зато начался медляк.
«Виктория Владимировна! Можно вас пригласить?» — меня тронули за плечо. Как оказалось, один из моих бывших учеников — занималась с ним латынью год назад.
Но рядом кто-то вдруг произнес:
— Виктория Владимировна не танцует, Виктория Владимировна едет домой.
И это был Морозов. От такой наглости я чуть с ума не сошла.
— Чего? Никуда я не еду!
Мне вдруг совсем расхотелось домой.
— Надо, Виктория, надо. К тому же я тебе уже такси вызвал, — он стал слегка подталкивать меня к выходу.
— Что за самоуправство? Я пришла отдыхать и буду отдыхать!
— Наотдыхалась уже, — я и не заметила, как мы оказались на улице. — Завтра много работы, снова начнешь ныть, что устала, не выспалась, а ты мне нужна бодрая.
— А вот вы мне вообще не нужны, когда уже отстанете! — я пыталась вырваться, но он все-таки запихнул меня в такси.
Возвращаясь в тот вечер домой, я мысленно обрушивала на голову Морозова полное содержание словаря Колесникова-Корнилова. И даже не догадывалась, что скоро произойдет событие, которое полностью изменит всю мою жизнь. Но только вряд ли к лучшему.
13. Глава 13. МНОГО ШУМА ИЗ КОЕ-ЧЕГО
— Маш, у тебя совесть есть, а? Куда вы вчера пропали? Знаешь, что мне пришлось пережить? — отчитывала я Марию на следующий день.
— Мы… э-э… не нашли стаканы и… э-э… пошли на кафедру к Андрею, а телефоны забыли и… — Машка странно мялась, заикалась и отводила глаза.
— Стаканы не нашли? Серьезно? Маш, что за бред?
— А что тебе пришлось пережить? — она попыталась перевести тему.
При воспоминании о вчерашнем вечере меня снова охватил гнев. Это ж надо, совсем обнаглел этот тип.
— Ничего, проехали.
— Это… как-то с Морозовым связано?
— Что? Почему ты сразу про него заговорила? — я еще больше рассердилась и даже повысила голос. — Больше людей на факультете нет, что ли? Сколько можно? Еще хоть раз при мне о нем вспомнишь, я с тобой больше общаться не буду, так и знай!
— Э, Вик, да ты чего? Да я так… я ж не подразумевала ничего такого!
— Еще не хватало, чтоб подразумевала!
Мда. Уж что-что, а тему перевести ей явно удалось. Я вернулась на кафедру и с трудом принялась за работу. Всё же так больше продолжаться не может: надо выяснить, когда закончится мое рабство. И узнать, что означали слова «нет будущего». Он не даст мне писать диссер? Я на всю жизнь останусь лаборантом?
Вообще-то, даже без Морозова дела обстояли не очень хорошо. На сегодняшний день у меня был один доступный вариант научника — Валерий Николаевич Анисимов. Но он обладал двумя большими недостатками: часто болел и был редким болваном (например, до сих пор верил в существование права первой ночи). Поэтому я все тянула с решением этого вопроса.
