— А покраснела-то как, — фыркнул Алексей Михайлович. — Что же ты, Саш, так невесту свою смущаешь.
— Простите, — сказал Лебедев, но в голосе его звучало что угодно, только не раскаяние. — Не выдержал. Стася держит меня в чёрном теле.
Ой нет. Ну не надо!!!
— Говорит: ни-ни до свадьбы.
Вот гад!
Алексей Михайлович и Лидия Васильевна расхохотались, а я, окончательно смутившись, спрятала запылавшее лицо на Сашкиной груди.
— Теперь понятно, Лид, чего они в обычный загс пошли, а не во дворец бракосочетания, — продолжая хохотать, заметил Лебедев-старший. — Там же ждать меньше! Дольше месяца сынуля наш не выдержит!
— Как это мило, — умилилась в очередной раз Лидия Васильевна, пока Сашка поглаживал по спине смущённую до предела меня.
Наивная, я тогда думала, что сильнее смущаться невозможно. Как бы не так!
Нет пределов совершенству…
12. 12
Следующие часа два мы с Сашкой и его родителями обсуждали свадьбу. Точнее, обсуждали в основном мой фиктивный жених и его родители, а я только кивала или мотала головой. Но сильнее вмешиваться и не понадобилось: Лебедев стойко отстаивал мои интересы, отметая предложение за предложением и требование за требованием.
А я начала засыпать у него на груди. Там было так тепло и уютно… И Сашка настолько приятно поглаживал меня по спине…
— По-моему, вам пора.
— Да, я тоже так думаю. Стася вон, уже спит почти.
— Я не сплю, — пробурчала я куда-то в подмышку Лебедева. — Так… чуть-чуть.
— Закажешь такси, пап?
— Да не надо такси. Сейчас попрошу своего шофёра вас отвезти. Вы идите пока в прихожую.
Удаляющиеся тяжёлые шаги, за ними — более лёгкие. И тихий голос Сашки:
— Стась, открывай глазки. Сейчас нас по домам развезут, завтра выходной, выспишься. Пойдём.
Я потянулась, зевнула, открыла глаза — и увидела прямо перед собой улыбающееся лицо Лебедева.
— Нахал ты, — прошептала я, не спеша вставать со стула.
— Чего это? — он улыбнулся шире.
— В чёрном теле я его держу…
— А-а-а, ты вот о чём. Смешно получилось. И ты так смутилась, что даже я поверил.
— Гад.
— Ну не сердись, — фыркнул Сашка, встал сам и помог мне подняться. — Это же ерунда, Стась.
— Тебе всё ерунда… — пробурчала я, но этого человека без стыда и совести ничем было не пронять — он только ещё раз фыркнул.
Мы вышли в прихожую — круглый такой холл, практически пустой, если не считать очень красивых резных обувниц, огромного шерстяного ковра и длинной широкой лестницы, ведущей на второй этаж.
— Чувствую себя героем мелодраматического сериала, — пробормотала я, косясь на большую хрустальную люстру под потолком. Кошмар. Если такая упадёт, звон будет колоссальный…
Сашка между тем смотрел куда-то вверх, на второй этаж. И когда там послышались невнятные шаги и голоса, усмехнулся и перевёл взгляд на меня.
— Стась. — Он протянул руку и зачем-то снял с меня очки, положил их на ближайшую обувницу. — Расслабься, ладно?
— Что…
Я не договорила. Сашка сделал шаг вперёд и, положив одну руку мне на талию, а вторую запустив в волосы, привлёк к себе и поцеловал.
Меня в жизни так не целовали. Я не знала, чем дышать, я задыхалась от этой его наигранной страсти — открывала рот, и Сашка врывался в него, терзая мои губы и не давая сделать ни единого вздоха. Он тянул меня за волосы, заставляя опускать голову вниз, а сам нависал сверху, целуя так требовательно, будто на самом деле имел на это право. Вторая же рука ласкала талию, затем перемещалась на ягодицы, сжимала их — и вновь возвращалась на талию.
