– Я не буду с вами спать, – сказала я чуть резче, чем собиралась.
7. Глава 7
У Вересова заискрились глаза. Это ещё не смех, но уже и не улыбка.
– И не надо, – слова он произносит мягко, будто с ребёнком разговаривает. Опять низводит меня до уровня амёбы. – Это однозначно не входит в твои обязанности. Для спать, – саркастически подчёркивает он, – у меня есть замечательная спальня, где стоит отличная кровать, а на ней – удобная подушка и комфортное одеяло.
Он издевается, но слегка. Так, чтобы мне стало стыдно. Но я не из тех девушек, что краснеют при каждом чихе. Я не зря удостоилась титула Снегурочки.
– Что касается того смысла, который ты вложила в это слово, то не кажется ли тебе, что слишком много возни, чтобы затащить тебя в постель? Обычно я предпочитаю девушек, которые добровольно и с радостью сами идут ко мне. И ещё никому из них я не платил двойной оклад и не выплачивал моральную компенсацию за ущерб. Странная такая многоходовочка вырисовывается для соблазнения одной очень строгой и настороженно настроенной личной помощницы.
– Я вам не нужна, – ещё больше утверждаюсь я в своих выводах, и от этого становится горько.
– Нужна, почему нет? – взгляд у Вересова мягкий, добрый. Эдакое вселенское терпение и святость. – Обычно я пользовался услугами одной очень милой женщины, которая меня выручала время от времени. Теперь она пристроена на постоянную и стабильную работу, послужит Богдану верой, правдой, накопленным годами профессионализмом.
– Не жалко было со столь ценным кадром расставаться?
Я не удержалась. Вересов меня невольно уязвил всё же. Думаю, не специально. Он не похож на тех, кто любит самоутверждаться за счёт других людей, но что я о нём знала, если хорошенько разобраться?
– Нет, – с его лица не сходила улыбка, – я приобрёл гораздо более ценного сотрудника, к тому же, на постоянной основе. И, думаю, я найду, чем вас занять, Юлия Аркадьевна.
Он сбивал меня с толку. Раздражал этими скачками с «ты» на «вы», причём у него всё выходило легко и непринуждённо. Как надо получалось, а я чувствовала себя не в своей тарелке.
Спросить, чем же мне заниматься, я не успела: Вересов опустил глаза и что-то быстро начал писать на узком листке бумаги. У него таких – пачка на столе.
Ручка красивая, пишет мягко, почерк летит.
– Это список задач на сегодня, – поясняет он по ходу выполнения этого почти священного действа, – В четырнадцать ноль-ноль вы должны быть в офисе, в три часа у нас деловая встреча. Поедем мы на моей машине с водителем. Поэтому подумайте, как будете забирать свою. Со встречи в офис мы уже не вернёмся. Вы умеете завязывать галстук?
Он так сыпал словами, что я невольно увязла в ритме его речи и в мыслях о том, что как ему удаётся на ходу занять меня ничегонеделаньем.
– Научусь, – сухо отреагировала я. – В интернете полно картинок и вдохновляющих роликов.
Вересов рассмеялся.
– Советую вдохновиться прямо сейчас! Потому что я, к сожалению, так и не постиг эту страшно великую науку. Всё время путаюсь.
Он врёт. Быть такого не может. С его математическо-аналитическим складом ума это практически невозможно.
– Надеюсь, вы всё успеете, – протянул он мне листок, – если нет – не страшно, завтра с утра продолжите. Каждое утро, ровно в девять ноль-ноль, я жду вас у себя в кабинете. Я буду давать вам задания.
Просто игра в кладоискателей. Или программа «Остаться в живых». Иными словами – шоу, где я получаю квесты и должна выжить в джунглях вересовских идей.
