– У тебя нет теплой одежды.
У меня вообще ничего нет, кроме паспорта.
– Разберемся, – ободряет. Быстро целует в нос и садится обратно за стол.
Мне ничего не остается, как вернуться к приготовлению завтрака.
Потом мы ждем. Никита разговаривает по телефону на улице, я привожу в порядок дом после нашего пребывания.
Стук в окно костяшками, оборачиваюсь.
Никита дует на окно и рисует сердечко пальцем. Прямо как я утром.
В легких резко не хватает воздуха.
Ну зачем, зачем я его встретила этого идеального мужчину?
Я думала, подобные экземпляры только в книгах встречаются.
Никита приносит мне теплый мужской свитер из хозяйской спальни, сверху накидывает пуховик:
– Вика тут жить не хочет, поэтому вещей ее совсем нет.
– Оверсайз сейчас в моде, – осматриваю себя в зеркале. Свитер и куртка до колена, я буквально утопаю в мужских вещах.
Оставляю дом с грустью, мне тут очень нравилось. Очень надеюсь когда-нибудь встретить хозяев и поблагодарить за гостеприимство, может быть, даже испечь для них один из своих фирменных тортиков.
Жизнь штука непредсказуемая, может быть, мне действительно повезет и все наладится.
Так или иначе…
Машина выезжает из ворот. Мы движемся осторожно: ночью выпал снег, под ним местами подмерзшие лужи. Городские службы сюда пока не добрались.
Никита включает радио с новостями.
– Снег… гололед… большое количество аварий… есть жертвы… кольцо стоит… хороший хозяин в такую погоду собаку не выпустит из дома….
– Лучше бы не включал.
Никита волнуется, вижу, как пляшут его пальцы на руле. Кладу свою ладонь сверху.
Я ни в чем не уверена, но его хочется подбодрить.
Через некоторое время замечаю машину, аккуратно по свежей колее следующую за нами. Ее сложно не заметить, поскольку кроме нас и их здесь никого. Черный большой внедорожник, за Родей всегда такие ездили.
– Это за нами, да?
– Да, – Никита бросает взгляд в зеркало заднего вида, – не обращай внимания.
Машина движется поодаль, но постепенно начинает нагонять. Мое сердце качает кровь с удвоенной силой.
Страшно, что догонят. Что будет со мной, понятно, а вот Никита. Только бы ему ничего не сделали.
Господи, зачем я только его втянула? Надо было бежать в самом начале. Нельзя было в машину к нему садиться, когда выследил у съемной квартиры. Как-нибудь бы выкрутилась сама.
Мы резко выскакиваем на трассу. Тут есть другие машины, что успокаивает.
Не станут же на нас нападать при свидетелях.
– Мы просто покатаемся по городу, заедем в одно место, погуляем, потом пересядем в другую машину и уедем уже без хвоста, – оборачивается ко мне Никита.
– А если они нас догонят? – игнорирую его план. – Никита, я так благодарна тебе за все. Но я не хочу, чтобы ты рисковал больше. Эти люди – звери.
– И что ты предлагаешь? – улыбается, словно мы о погоде с ним говорим, а не о важном.
– Высади меня где-нибудь в центре и уезжай. Я затеряюсь в толпе, я смогу. А от тебя отстанут.
– Оставь меня, брось, спасайся сам, – закатывает глаза. – Лиза, ты серьезно?
– Да!
– Не могу… Ты уже здесь, – его ладонь поглаживает майку в районе сердца, – поздно бежать.
– Дурак! Они тебя убить могут!
– Лиза, лучше дыши, – сжимает мою ладонь, – я тебя сейчас научу.
– Что? Я тебе о серьезных вещах говорю!
– Давай вместе со мной. Четыре счета вдох. Задержка на четыре счета. Четыре счета выдох. Задержка на четыре счета*. Тебе нужно успокоиться, ты дышишь слишком часто и поверхностно, мозгу доходит мало кислорода, он паникует.
