Обаятельно улыбнулась.
– Спасибо…
– Я слышал, вы ночью с Лео ездили в Додди–Пайк. Что–нибудь нашли интересное?
Пожала плечами.
– В основном ничего нового. Единственное, владелица этого заведения ведет весьма любопытный журнал. Сегодня хочу выписать всех, кто посещал Додди–Пайк в день убийства, и всех их навестить. Распределю имена между командой…
– Мне бы хотелось, чтобы вы сегодня поработали вместе с Лео. Ввели его в курс дела, пообщались. Вам придется часто работать вместе, нужно налаживать контакты.
Да лучше бы он провалился! Единственный контакт, который мне хочется с ним наладить – это пинок под зад! Пусть катится обратно в свой Порт–Хофленд и жрет там свои эклеры!
– Разумеется. От весьма приятный коллега... Я буду очень рада поработать с ним.
Фиджеральд кивнул.
– Ну вот и славно. Задержитесь на пару минут, я сейчас попрошу Хаски ко мне зайти. Ах, да… Еще кое–что… Один господин просил о встрече с вами, Люсинда. Но ввиду вашего открытия, думаю, что ее можно будет перенести на завтра или послезавтра…
Начальник предложил мне сесть на диванчик, пока мы ждем Леонарда, сам же опустил в шкатулку писем короткую записку и практически сразу достал из нее ответ.
– Он сказал, что будет через пару минут.
Лучше б вообще не приходил. Поработать вместе с ним? Фиджеральд это серьезно?! Да мне за эти два дня его хватило на всю жизнь!
Услышала с той стороны двери шаги и напряглась. Сердце гулко ухнуло, когда в кабинет вошел Дьявол. Высокий, темноволосый, уверенный в себе. Кабинет Оваро, пропахший канцелярским клеем, наполнился ароматом корицы, мяты и кофе. Заметила, как взгляд Хаски скользнул по мне.
– Доброе утро, – поздоровался он.
Оваро махнул ему, что бы он садился. Я думала, что мужчина сядет напротив стола Фиджеральда, но он отчего–то выбрал облюбованный мной диванчик.
– По какому поводу меня позвали?
– Не догадываетесь? Ваш дуэт с госпожой Блум уже с первого дня дает просто потрясающие результаты! Надпись на стене – это строчка из стихотворения! Потрясающе, не находите?
Хаски повернулся ко мне. Взгляд синих глаз стал холодным и колким, заскользив по моему лицу.
– Вот как? Рад, что это так... И когда же господа Блум сделала это открытие?
– Вчера вечером! Этот стих принадлежит Аманде Брайт. Вот этот томик – подарок ее жениха, лежал у нее прямо под носом все это время!
– Открытие гениально, Люсинда... –усмехнулся Хаски, провожающий меня до кабинета по коридору, – Но еще более прекрасен ваш расчет выслужиться перед начальством!
В его голосе сквозил яд. Он растекался по венам, выжигая во мне остатки всякого добродушия.
– Отчего же? Я просто сообщила Оваро о своих наблюдениях... – невозмутимо отозвалась я, стараясь затолкать свои настоящие чувства куда–то в район желудка.
– И так удачно забыли мне сказать о них вчера! Подумаешь, пустяк какой...
Я остановилась у кабинета.
– Вы забываетесь!
Сурово посмотрела на него, невольно отмечая, что от его взгляда, темно–синего, словно грозовое небо, по телу начинают разбегаться мурашки.
– Не стоит портить со мной отношения, дорогая! Я ведь могу тоже не сказать вам чего–нибудь важное... Не боитесь?
Он чуть подался вперед, словно хищник, который настиг свою жертву. Я уперлась лопатками в дверь кабинета, даже и не думая отводить от него взгляд. С таким дашь один раз слабину – и все, пиши пропало!
– Справлюсь и без вашей помощи, – безразлично бросила я. – А теперь простите, мне нужно делать отчеты за месяц. Совсем нет на вас времени...
