– Твоя подружка нашла себе хахаля, – гоготали дружки, когда он по пьяни проболтался о неудаче.
Сдаваться Борька не собирался. День за днём он выслеживал девушку, караулил её у дома, магазинов и возле работы, куда неуёмная красотка устроилась практически сразу. И не куда-нибудь, а на стройку в новом микрорайоне. Борька даже взвыл от огорчения, заметив, что Наташа всегда отправляется туда в сопровождении невысокого толстяка и назад идёт с ним же. А на стройке всюду соперники, посматривают на новенькую с интересом.
И Борька решился на отчаянный шаг. Трудиться он не любил, в жизни не задерживался на одном месте дольше месяца и не раз сидел за тунеядство, а из колонии неизменно возвращался к пивному ларьку и дружкам. А тут сам пришёл. Заявился прямо на стройплощадку и выпалил: «Понял, осознал, хочу у вас работать». И попал прямиком под начало к толстому провожатому, оказавшемуся родным дядей его скромницы. Новоявленный родственник ему не понравился: слишком уж серьёзно относился к своим, а заодно и к Борькиным обязанностям.
– Переедет ко мне – запрещу ей с толстяком общаться, – говорил он за неизменным стаканом пива.
– Может, ты ещё и работать ей запретишь? – подначивал его приятель, сияя фиолетовым фингалом, полученным в драке с Вовкой.
В этом вопросе Борька был милостив:
– Пусть работает, если хочет. Деньги для семьи добывает.
– Это ты хорошо сказал, брат. В семье деньги лишними не бывают, – кивал дружок-бездельник.
Утром Борька с трудом оторвал голову от подушки и поплёлся на работу, не подозревая, что этот день станет поворотным и для него, и для Наташи, и для Вовки.
Во время обеденного перерыва Наташа и Настя пошли в продуктовый. Борька, разумеется, незаметно увязался за ними. Он не собирался выпускать избранницу из поля зрения ни на минуту. Магазин находился недалеко от стройплощадки, и девушки не спешили, что-то обсуждая по пути. Неожиданно сзади раздался окрик:
– Настька, я кому сказал, вернись!
Настя остановилась и побледнела. В нескольких шагах от девчат застыл коренастый мужчина с короткой стрижкой. Он стоял неподвижно, напрягшись словно струна. Казалось, одно неосторожное движение – и он сорвётся.
– Рома, я только хлеба купить, – дрожащим голосом ответила Настя и повернулась за поддержкой к подруге.
– После смены купишь! – рявкнул Роман.
Лицо его побагровело от ярости, глаза налились кровью.
– При посторонних он тебя не тронет, – прошептала Наташа, почувствовав, что Настю потряхивает. – Главное, домой не возвращаться.
– Наташенька, я не смогу. А как же Ниночка? Не могу же я ребёнка отца лишить, – в голосе Насти слышались слёзы.
Мужа она боялась до умопомрачения. Несколько раз убегала из дома с маленькой дочкой на руках, опасаясь за свою жизнь, но неизменно возвращалась, понимая, что никто в целом мире не сможет ей помочь.
– Лучше совсем без отца, чем с таким, – настаивала Наташа, не отводя взгляда от побледневшей подруги. – Помни, о чём мы договорились.
– Наташенька, я не смогу, – повторила Настя, опустив голову. Короткие светлые волосы закрыли её лицо, и голос, казалось, звучал из пустоты.
– Мы тебе поможем, – пообещала Наташа, отпустив руку девушки.
Та словно потеряла опору, плечи её поникли, и она поплелась к ожидающему её супругу.
– Давно пора, – схватив жену за запястье, пробасил строитель и потащил её за собой.
Борька, наблюдающий за этой сценой, искренне зауважал Романа.
