─ Мне удобно в понедельник, ─ наконец произносит он глухим голосом и пошатываясь выходит из детской, сделав вид, что я перестала существовать.
─ Твой сын сказал новое слово.
─ Какое? ─ спрашивает Ярослав, развернувшись в дверях.
─ Папа, ─ произношу я тихо. В моём голосе теплеет пугающая надежда. Я гоню его и в то же время пытаюсь удержать.
─ Я буду приходить к детям. Ты не можешь мне этого запретить.
В его взгляде нет вызова или злости. Там только безмерная тоска.
─ Я не стану. Можешь приходить к ним в любое время.
─ Мне не важен хренов штамп в паспорте! Я все равно докажу тебе, что изменился, и что мы друг без друга не можем! ─ обещает он со своей фирменной чугунной уверенностью и уходит.
Когда входная дверь захлопывается, я безвольной куклой падаю на стул и позволяю слезам размыть маску, которую я так старательно рисовала все утро. Где же мне взять сил, чтоб разжать руку и отпустить того, к кому всем сердцем прикипела? Он навсегда теперь часть меня, физически и духовно.
7. Глава 7. Ярослав. Любой ценой
Выскакиваю из подъезда и вижу, как навстречу мне бодрой походкой качка чешет ее нянь. Более чем уверен, это он ей нашептывает, что нужно избавиться от меня поскорее, чтоб самому мою Аню окучить. Если б не его тлетворное влияние, мы бы давно уже помирились ─ непросто же так податливая Анечка, такая послушная и покладистая, включила режим «сильная и независимая» и отшила меня, даже когда я пытался ее приласкать!
Эта сволочь вторглась на земли моего прайда, и сейчас я покажу ему, как засматриваться на чужую львицу! Снимаю пиджак и аккуратно вешаю его на перила пандуса. Пока нянь не спеша подходит к подъезду, стою и поочередно разминанию пальцами кулаки ─ чтоб все хорошенько похрустело и пришло в боевую готовность.
─ К моей жене идешь? ─ спрашиваю я, приправив вопрос хорошей порцией угрозы.
─ К твоим детям, ─ отвечает он, скользнув взглядом по моим взведенным кулакам.
─ Знаю я таких, как ты! ─ заявляю безапелляционно. ─ Прикрываешься заботой о чужих детях, а сам только и мечтаешь залезть моей жене в трусы! Но я же тебе обещал, что убью, если подкатишь к ней яйца!
─ У нас с Аней ничего не было! ─ пытается он заговорить мне зубы.
─ Так еще будет, если я тебя сейчас не научу, что чужая баба ─ это чужая баба!
─ Предупреждаю, что хожу на тайский бокс три раза в неделю! ─ Голос его все так же бесит спокойствием, а тело уже приняло боевую стойку.
─ Фигня твой бокс! Я однажды действующего чемпиона по нему завалил! ─ кидаю я последнюю «любезность» и отставляю правую ногу назад, чтоб можно было сделать рывок помощнее.
Делаю выпад вперед и выстреливаю кулаком как из пушки. Этот скользкий гад уворачивается, и я со свистом рассекаю воздух в каком-то миллиметре от его челюсти. Пытаюсь спешно перегруппироваться, но крепкий кулак уже сокрушает мои ребра. Боль каленым железом впивается в тело. Не могу дышать и зрение красным заволокло. Зажимаю бок одно рукой, а второй обхватываю его корпус и подогреваемый болью сваливаю этого детину с ног. Размахиваюсь правой «нерабочей» рукой и прописываю хороший удар в его холеную мордашку ─ раздается приятный хруст хрящей. Размахиваюсь снова, но он блокирует мой кулак ладонью, а ногами проводит захват корпуса. Как раз на том месте, где что-то так паскудно поломалось. Я вскрикиваю и почти отключаюсь от боли. Бешеными рывками выкручиваюсь из тисков, но он продолжает сдавливать бока, пытаясь взять меня измором. Хорошая тактика. Действенная. Во рту мерзкий вкус крови ─ она льется в горло и приходится отплевываться
