– Какие такие дела? Не знаю я, никаких таких дел! – Зачастил дедок, косясь на меч.
– Так уж и не знаешь? – Ласково уточнил богатырь фирменным азотным тоном. – А две девицы пропавшие? Тоже не в курсе?
– Не в курсе! – Хмуро возразил Леший. – Не при делах я. Я ж ни в жизнь…
– А в смерть? – Тихо вкрадчиво уточнил Елистрат, немного вытаскивая меч из ножен.
– Да не знаю я! – заверещал Леший, и лес на мгновение замер, даже птиц не слышно стало, и ветер перестал шуршать в кронах. – Не знаю! – ещё тише повторил он. – Вон у Водяника спросите, на его территории девиц нашли, я тут при чём?
Богатырь всё так же молча вытащил меч ещё на пару сантиметров. Ворон решил, что сейчас самое подходящее время, снова каркнул мне в ухо и взлетел в небо. Я легонько потерла насиженное место. Не очень тяжёлая птичка, но плечо ощутимо оттоптала.
– Давайте на минуточку представим, что вы тоже нормальные люди, и попробуем договориться, – сказал Леший деловитым тоном и высморкался в непонятно откуда взявшийся платок. Лес снова наполнился звуками и шорохами.
– Ну давай попробуем, – меч Елистрата снова вернулся в ножны. – Только ты меня знаешь. И Ягинь знаешь, так что не обессудь…
– Да уж знаю, – проворчал Лесовик. – Нелюди вы. Тока и смотрите, как бы прижать, совсем волюшку забрали, загнали, загнобили.
– Ты всплакни ещё, – совершенно серьёзно посоветовал Елистрат.
– А и сплакну! – Ершисто ответил дед. – Всё одно… эээх! – Он махнул рукой и неожиданно снова перешёл на деловой тон. – Ягиньку свою не таскай ночами незачем. Девка сильная, но неучёная ещё… Да и какая-то она. И нашенская, и ненашенская. Святослава дочка? Ну сразу видно, его, поганца, племя…
– Это как? – Не удержалась я. Каков наглец! – Неприлично говорить о человеке в третьем лице, знаете ли!
– Так тож о человеке! – хмыкнул Леший. – Странное в тебе что-то есть. Сколько живу, ты первая, от кого такой дух идёт. Хотя, нет, был ещё разик такое, от батюшки твоего. Ну да,то не мои проблемы. О пропавших поспрашайте Водяника, только… не при делах он. Тела к нему уже попали бездушными, не его это работа. Да и незачем ему – своих русалок хватает. Всю кровь ему выпили: то ожерелье одной, то гребешок другой, то почему ты ей браслет подарил красивее, чем мне. Одно слово – бабы! – Леший покосился на меня и смущённо крякнул. – То есть, дамы. Нехорошие дела творятся, запреные. Вы вот, милки, рассчитывали, что придёт Ягиня, да и закроет границу, как было прежде, а оно вот как… – Глубокомысленно поведал Леший и подпёр подбородок кулаком. – Завелось здеся что-то тёмное, непонятное. Без облика, без имени. Людишек губит, да и не только людишек.
– А поточнее? – Елистрат присел на корточки перед Лешим, я же осталась стоять.
– Места тёмные в лесу появились, непонятным туманом заволочённые. Деревья покорёжены, травы высохли. – Нараспев заговорил дед. Только гуслей для аккомпанемента не хватало. – Звери мрут, как от неизвестной болезни, и много среди них стало – Леший замялся. – Неправильных. Вот, вроде смотришь – заяц и заяц, а на поверку и не заяц вовсе, а навь в заячьем облике. Вроде пока и ничего такого, а все ж неприятно, да неправильно.
– Да быть того не может, чтобы в твоём лесу и без твоего ведома…
– А я о чём? – Сорвался на фальцет Леший. – В МОЁМ лесу! В моём лесу какая-то тварь…
– Смеет вредить вместо тебя?
– Да! – В запале согласился тот и осекся.
