Кстати, именно этот же чуткий нюх
помогал оркам не смешивать родственную кровь при выборе пары.
Как поняла Ырын, племена орков были чаще
всего именно собранием родственников разной степени, образованное вокруг самого
сильного мужчины его же усилиями. Остальных в клан, тех же женщин для
размножения, реже "свежую кровь" в виде мужчин для дочерей, не
ушедших на сторону, добирали при набегах по соседям или при мирных
"брачных" обменах молодежью, которые тоже случались в степи.
Кстати, любой подросший сын теоретически
мог бросить вызов своему отцу, чтобы самому возглавить племя. Или уйти с частью
соплеменников, чтобы основать собственный новый клан где-нибудь на других
землях, если сможет их отвоевать. Если будет достаточно силен, чтобы
"вбить" – порой буквально – столь "заманчивую" идею об
отделении в головы других воинов. Ведь тогда придется "отжать" у
своего племени часть добра, в качестве первоначального имущества. А члены
племени, естественно, будут против такого "отпочкования", добровольно
не отдадут – ни самих воинов, ни имущество для них.
В общем, орки всегда найдут повод
подраться и проверить силу и воинское мастерство друг друга. Других развлечений
здесь же нет. Да и философия их расы такова – что только сила и отвага может
быть смыслом достойной жизни.
Сейчас огромный кусок подаренного мяса
был разделан, детвора натаскала кизяка для костра и большой котел с треногой у
Старшей Женщины на время взяли. Вода из реки принесена, в котле уже булькает
готовящаяся похлебка. Остатки мяса Ырын с парой ыыны продолжали перерабатывать
– часть в листьях они запекут потом в углях, часть высушат для похода. Тыырын в
ожидании еды успел заснуть и теперь смачно храпел в стороне.
"Все-таки интересно, почему братец
и на этот раз не завел себе постоянную пару?" – думала Ырын, пока ее руки
сами привычно порхали над мясом.
Именно с Тыырыном она была теперь
связана крепче всего, и любые изменения в его жизни затронут и ее. Если он
заведет себе свою женщину, соберет с той общий шатер – то для нее, человечки,
это означало, например, резкое уменьшение поставок мяса. Ведь мужчина будет
носить добычу в первую очередь в свою семью. Как, например, Дрын – он все тащил
вначале своим... двум женщинам и куче детишек, редко когда баловал Ырын
гостинцами.
Но это еще ладно, переживет она без
частого мяса, подстроится под изменившиеся условия в очередной раз.
А если... Тыырын захочет вообще уйти из
племени?! По возрасту и силе он вполне способен... учудить что-то дерзкое.
Неужели он свой клан надумал собрать?
Кстати, тогда ему как раз нужна своя женщина. Чего тянет?
В таком случае Ырын не знала, что бы она
сделала – осталась здесь, где какая-никакая, но защита и пригляд от вождя,
названного отца, или ушла в новый клан с Тыырыном? Хотя бы потому, что новая
группа могла пойти ближе к человеческим землям в поисках своего места. Пусть
призрачный, но шанс попасть к людям, хотя риски, конечно, тоже очень велики –
ведь зарождающийся клан обычно невелик по численности, другие племена, на чьи
земли он будет вынужден претендовать, вполне могут их самих перебить. То есть
убивают обычно мужчин – если те не нужны для обновления крови или сами не
захотят остаться пленниками, женщин победители точно оставляют себе. Но Ырын
такой расклад категорически не подойдет.
Так что же ей делать? Отважиться
спросить у братца, почему он все еще один и каковы его планы на ближайшее
будущее? Нет, пожалуй, даже от него можно схлопотать за такие сложные вопросы,
требующие сосредоточения. И уж точно не стоит его будить, пока еда не готова.
