Вернулся с чигиданцем обратно к палатке
той девки и сказал, что согласен помогать. Агилям перевел. Эта же
"хозяйка" встала, снисходительно разглядывая его через прищур глаз и
уперев руки об бедра... Ракас подери, ну зачем она положила свои ладошки на пояс,
выше которого так беззастенчиво оголен ее животик... Он бы тоже не прочь туда свои
руки… Все же открыто и на виду! И после этого она хочет, чтобы он воспринимал
ее всерьез?! Даже платные девки в особых домах постыдились бы настолько
откровенно...
Дикарка что-то спросила. Агилям опять перевел.
Чем он хочет заниматься?
Он бы ответил ей, чем именно! После того
как она свое тело настолько бесстыже выставила на всеобщий обзор! И даже
показал бы! Но... не при Агиляме же.
Заговорив опять, дикарка махнула рукой в
сторону. Что? Она хочет, чтобы он еще рыбы наловил? Тряхнув головой и пытаясь
избавиться от ненужных сейчас мыслей о женском теле прямо перед его
глазами, Рикардо тем не менее согласился.
Да, лучше подальше от нее. И да,
охладиться не помешало бы. Как и в любом случае помыться, он ведь не хочет
оставаться таким же вонючим, как эти животные. Хотя лучше бы сразу приступить к
тому, как они здесь воду для питья очищают, но да ладно, на этот раз он не
будет торопиться. Надо же делать вид, что он смирился с пленом и своей судьбой.
Дикарка, получив его согласие, попросту
отвернулась, теряя к нему всякий интерес.
Что ж, это пока.
Рикардо тоже развернулся и зашагал к
реке. Агилям увязался следом, даже не отпросившись у своей "хозяйки".
Чигиданец, который теперь вместо драной рубахи был одет... скорее уж просто
укрыт какой-то длинной, аж по пояса тряпкой с дыркой для головы, семеня следом,
убеждал его быть спокойнее.
Да он совершенно спокоен!
Говорил, что лучше все-таки эйру
использовать местные мази от солнца. Но это же дикость! Не для того Рикардо
идет мыться, чтобы потом снова, уже намерено обмазываться какой-то грязью! А
выглядели те мази точно как бурая грязь, да еще с противным запахом.
Убеждал, что не стоит долго без одежды
находить под степным солнцем. Вот с этим Рикардо был теперь согласен – кожа на
его спине только-только перестала болеть и теперь облазила с плеч тонкими
белыми лохмотьями.
Ракасова степь! Ракасовы дикари! Как они
здесь, в пекле, выживают?!
Хотя... им то что, голины практически не
убиваемы, победить их порой сложно даже с помощью магии, так что от горячего
солнышка им вряд ли станет дурно.
Но ничего, он, Рикардо Леудомер, не
только выживет, но и вернется домой! А также проучит эту бесстыжую дикарку!
***
Вечером, когда жара уже стала спадать, а
клонящееся к горизонту солнце все еще давало много света, Рикардо решил
приступить к следующему шагу своего плана, не затягивать. Видя, как девка с
голиновскими детенышами опять охапку травы с широкими стеблями притащила,
передал через Агиляма, что хочет научиться плести из этого шляпы. Они, конечно,
выходили смешные на вид, странные, такие даже чигиданцы не носят, голины уж тем
более, но дикарка в середине дня их всегда носила. Пусть широкополые шляпы
выглядят глупо, но вспоминая, как изнывал от дневного пекла во время побега,
Рикардо решил, что лучше уж идиотский головной убор, нежели терять силы из-за
жгучего солнца.
К тому же ему не только сами шляпы нужны
были или умение их плести, сколько близость к самой дикарки.
Та удивилась его словам, но освободила
место рядом с собой.
