Как же сложно с ней общаться! К тому же
она точно что-то скрывает... за своим "вторым лицом"! Она ведь и про
артефакты спрашивала, и про суть налогов понимает, причем в деталях, о
календаре смутно помнит, то есть не все забыла? Только зачем скрывает от них?!
– Значит, мы сейчас уходим? – поменял
тему разговора Рикардо, глядя, как она полезла в свою палатку и стала
вытаскивать какие-то вещи.
Наклонив голову, он внимательно
отслеживал ее малейшие движения, только она давно уже не наклонялась при нем, а
наловчилась присаживаться на коленки и пятки. Жаль, он бы заглянул ей под
короткую юбчонку, коль она сама так бесстыже выставляет...
– Нет, еще несколько дней, – ответила
дикарка, вытряхивая очередной кусок меха.
– А ты куда собираешься?
Она точно собирала свои вещи! Даже
вытащила все шкуры из шатра, видимо, собираясь и его сложить?
– Вам знать не надо. Здесь ждите
меня.
Почему не надо? Что она затеяла? Куда
собралась?! Без них!
– Долго ждать?
– Ты много говоришь, – вдруг огрызнулась
дикарка. И добавила мягче, опять улыбаясь: – Отдохните без меня. Но обувь для
себя доделайте.
Рикардо требовательно глянул на Агиляма,
с которым дикарка больше болтает. Но тот лишь пожал плечами, сам заметно
недоумевая.
Пара плоскомордых детенышей, ростом уже
по грудь девчонке, но все еще без собственных имен и даже непонятного какого
пола, помогали ей собирать вещи. Шатер действительно сложили, а их навес, под
которым ночевали и дневали мужчины, установили заново, на другие палки. Кучу
вещей Ырын оставила, но какую-то часть свернула для переноски, перевязала
веревками.
Вскоре появился рядом один из голинов,
кажется тот, что частенько наведывался, принося мясо или просто устраиваясь
дрыхнуть почему-то именно неподалеку от них, и сгреб упакованные тюки. Хотя
Рикардо пока плохо различал здоровяков меж собой, они же все одинаковые на
морду, но, скорее всего, это тот самый.
– Ты уходишь с этим голином? – осознал
вдруг Рикардо. – Куда? Зачем?
– Вам знать не надо, – опять отмахнулась
дикарка. – Вернусь.
– Так ты... с ним?! – мужчина сам не
поверил тому, что вырвалось.
Так вот почему эта образина постоянно
приносит ей мясо! Вот почему ее не трогали! Потому что на самом деле...
трогали?! И она... с этими уродами?! Поэтому на него не смотрит, потому что
привыкла к голинам?
"О, Пресветлая! Какая
мерзость!"
Запнувшийся Агилям не стал переводить,
сам застыл в удивлении.
– А? – обернулась на них девчонка,
подбирая оставшийся тюк вещей. Моргнула, поджала мимолетно губы и сказала на
котронском. – Ты глупый, Рик.
Еще и костяшками пальцев по своему лбу
постучала.
– Но ты... Он... Вы вдвоем уходите, – махнул
Рикардо рукой на полуобнаженного голина, у которого лишь ниже пояса шкурой едва
прикрыто, и который уже шагал с ее вещами куда-то в сторону степи.
Агилям все еще молчал, поэтому
нахмурившаяся Ырын не сразу ответила.
– Неверный ответ. Думай еще, Ры-ык, –
фыркнула она в итоге. – Нет, лучше не думай. У тебя плохо получается, ыэр-р.
Это Агилям, запинаясь, перевел. А она с
парой зеленокожих детенышей и вещами уже спешила вслед за уходящим уродом.
– Агилям, – повернулся к чигиданцу
Рикардо. – Что. Здесь. Происходит?!
– Кхм, вряд ли то, что вы подумали, эйр
Леудомер, – крякнул степняк, отводя взгляд. – Все так сложно... у этих голинов.
Не всегда так, как нам кажется. Или как мы, люди, о них думаем. Мы ведь многое
о них и их жизни не знаем на самом деле...
