Юнион - страница 28

…Между тем на фронте дела шли из рук вон плохо. Аргунцы отступали уже двенадцатый день. Случилось это потому, что парисаи применили новое, неведомое доселе оружие – бронеходы, огромные железные машины на гусеницах, внутри которых сидели солдаты и стреляли в аргунцев из ружей, сами оставаясь невредимыми. Соединение № 8, где служил ординарный Пак Леун, было окружено с трёх сторон, а пути назад не было: враг прижал их к океану. Потери были огромными, подвоз продовольствия и боеприпасов прекратился, раненые погибали от нехватки медикаментов. Никакой помощи от Великой Армии Аргуна не поступало.

Соединение № 8 ждало атаки бронеходов. Пули парисаев настигли всех четверых Воинов соединения, и Старший Прилат, взяв командование на себя, приказал шаману совершить камлание перед наступлением врага, ведь, несмотря на строжайший запрет панических настроений, моральное состояние аргунцев оставляло желать лучшего. Шаман должен был исправить положение!

Шаман, выпив весь запас пламенной воды, встал перед окопами, достал бубен, поставил на переносной столик небольшого истукана – Молоха Войны, рядом с ним – портрет Патрона Двенадцатого, и завыл, запричитал, задёргался. Прилаты и ординарные встали, лениво и устало попытались повторять за шаманом его телодвижения, однако в этот момент услышали, что невдалеке взревели моторы и залязгали огромными гусеницами неуклюжие уродливые жуки-бронеходы.

Старший Прилат не знал, что делать – то ли досрочно заканчивать камлание и готовиться к отражению атаки, то ли камлать дальше, несмотря на парисайские бронеходы. Проблему решил сам шаман, исчезнув с поля боя и спрятавшись за спины тех, кого только что вдохновлял на подвиги.

Подбить бронеход можно было только с близкого расстояния бутылкой с горючим, но как подберёшься к такому монстру, ведь из бронехода беспрерывно слышались ружейные выстрелы… За все время боёв аргунцы смогли вывести из строя только два бронехода из десяти имевшихся во вражеском соединении.

Бронеходы подступали всё ближе. Из бойниц выглядывали ружья парисаев и нещадно палили в сторону окопов. Обессиленные аргунцы вяло отстреливались, но восемь бронеходов, не замечая этого, упорно ползли вперёд. За бронеходами не спеша бежали парисайские солдаты, на ходу стреляя по окопам. Сзади был только океан. Отступать было некуда, и оставалось одно: погибать с оружием в руках. О том, чтобы сдаваться в плен, не могло быть и речи, так как о жестокости парисаев ходили легенды. Про их ужасные пытки и издевательства над аргунскими солдатами не раз рассказывали Учителя.

Положение было безвыходным: или погибнуть под шквалом пуль, или быть пленёнными. И Старший Прилат принял отчаянное решение.

– В атаку! На бронеходы! На проклятых парисаев!

И первым выскочил из окопа, держа в одной руке бутылку с зажигательной смесью, а в другой – ружьё. Остальные бросились за командиром. Атака оказалась настолько неожиданной, что парисаи опешили. Аргунцы воспользовались замешательством, и вот уже вражеский бронеход запылал, и из него стали раздаваться жуткие вопли горевших заживо стрелков. Картина боя резко изменилась, но аргунцев было слишком мало, чтобы этот отчаянный прорыв принёс стратегическую победу. Пули парисаев вновь засвистели, оставшиеся в живых аргунцы попали под шквальный огонь пехоты и сидевших в бронеходах солдат. Аргунцев косили десятками, то тут, то там падали всё новые и новые ординарные.