– Мы устали в пути, нас мучит жажда, – попытался как можно понятнее объяснить Огненный Волк. – Дайте нам немного воды, чтобы попить и умыться.
– Похоже, вы, сэр, не здешний, – вмешалась в разговор дородная женщина средних лет, – раз не знаете, что наш сквайр, граф Фиджеральд, чтоб его черти на сковороде зажарили, запрещает нам отдавать комулибо что-либо. Он дерёт с нас три шкуры, а куда это годится? Так что, добрый человек, не обессудь, ничем не можем помочь.
Адэлла обречённо вздохнула. Кажется, им не дадут напиться ни в одном из домов в этой деревне. Что ж, может быть, они и правы. Только от осознания этого жажда меньше не становилась.
– Да сжальтесь же вы над этими измученными долгой дорогой детьми! – возмутился Огненный Волк. – Они не виноваты, они не должны расплачиваться за грехи вашего господина! Вы дадите им умереть от голода и жажды?
Рафаэль молча смотрел то на сестру, по щекам которой катились слёзы, то на человека, который заступался за них, то на хозяйку хижины. Сердце заныло, будто по нему ударили хлыстом для верховой езды. Только сейчас шестилетний сын аристократа понял, что вокруг творится много несправедливости и никто не борется с ней, даже не пытается это сделать.
– Огненный Волк, – обратился он к новому знакомому впервые за весь путь, – оставь их в покое. Мой отец правильно поступает, что требует от них столько. Жадность – грех, и они грешники, – в голосе мальчика прозвучала обида, но в глубине души он чувствовал, что эти люди едва сводят концы с концами.
– Так это дети сэра Льюиса? – всплеснула руками хозяйка хижины. – Так бы сразу и сказали! Сейчас я вам вынесу воды, – она на мгновение скрылась в дверном проёме. – Нате, пейте! – крикнула она, плеснув холодной водой в опешивших от неожиданности детей. – Получайте своё!
– Да как ты смеешь?! – воскликнул Огненный Волк. – Они же всего лишь дети!!!
– Не дети, а ублюдки графа! Так пусть расскажут ему, как мы любим всю его семью! Пусть расскажут! – она зло рассмеялась.
Мужчина с жалостью посмотрел на испуганное личико девочки и сжавшиеся до бела губы Рафаэля. Он не знал, что ещё сделать, чтобы защитить их от этой ненависти. Не может быть, чтобы эти миленькие мордашки имели хоть какое-то отношение к поступкам своего отца, безжалостного графа Фиджеральда, Кровавого Рыцаря, как называли его крестьяне. Все имена, которыми нарекали Льюиса, были отчасти справедливы. Он строил своё благосостояние на крови обездоленных и не желал даже слышать об уменьшении налогов. А когда бедняки приходили к воротам Фиджеральд Парка с просьбами о помощи, граф разгонял их грубой силой, как это делали раньше его отец и дед. Огненный Волк в своё время стал свидетелем жестокости Льюиса.
– Почему они так ненавидят отца? – захныкала Адэлла, когда они отошли от хижины на такое расстояние, чтобы крестьяне не смогли её услышать.
– Значит, детка, на это есть причины, – погладив девочку по волосам, ответил Огненный Волк.
Рафаэль больше не смотрел на него с подозрением. В душе что-то перевернулось, и он осознал, что этому человеку можно доверять.
– А почему у тебя такое странное имя? – спросил мальчик. – Назови нам своё истинное имя.
– Вам ни к чему его знать. Его никто не знает, – простодушно ответил таинственный незнакомец. – Пусть это останется моей тайной, хорошо? Могу сказать лишь одно – я не англичанин.
– А кто же ты? – удивилась Адэлла.
