От того, что я узнала, у меня закружилась голова. Дар моей дочери предстал совершенно в другом свете. Еще вчера я думала, что ее общение с духами проклятье, испортившее ей жизнь, то сейчас поняла: если использовать способности с умом, то ее наследство ничуть не хуже способностей Фиодора, Анни и Хурры.
На следующий день мы сожгли кукол, отправив души на перерождение. Кроме нас с Катрилой на кладбище пришла жена Кейрима, которой мы по большому секрету шепнули о том, что произошло. Она плакала. И мы тоже не могли сдержать слез.
Уговорить Викторию расстаться с Алесой и отпустить душу маленькой девочки, нам не удалось. Моя дочь вцепилась в куклу так, что пришлось бы с силой отнимать у ребенка куклу, в которой обитала душа ее подруги.
А я приняла решение, что как только Гирем со своими людьми доберется до нашего поселения, я поеду в Ясноград. Мне непременно нужно было сообщить Фиодору о том, что мы узнали. Доверять бумаге, после того, как Илайя поймала и убила нашего гонца, я не могла. Тем более такие сведения, которые касались магии и проходили под грифом «совершенно секретно».
Гирем, я не сомневалась, сумеет защитить моих детей. Как бы там ни было между нами, я знала, он любит Хурру и Анни. И он прекрасно понимает, если не справится и с моими близкими, случится что-то непоправимое по его вине, то я никогда не прощу его. А этого он сейчас хотел больше всего на свете.
Но и я тоже прекрасно понимала, что появившись в поселении, Гирем удесятерит усилия по соблазнению своей возлюбленной, которая уже давно ничего к нему не чувствует. И если я не хочу с ним разругаться, поставив под угрозу охрану Златограда, то лучше мне в этот момент быть как можно дальше.
Несколько дней прошли в мнимом спокойствии. Ничего не случалось. Амазонки по-прежнему стояли лагерем на краю защитной полосы, а Илайя, казалось, совершенно забыла про нас, занимаясь какими-то своими делами.
И это вызвало во мне тревогу. Я понимала, спокойная жизнь расслабляет. И воины, охранявшие нас, непременно начнут терять бдительность. Это неизбежно. К счастью командир наемников, уже пожилой дядечка, которого звали Салвер, понимал это ничуть не хуже меня. Раньше все мои приказы передавали им амазонки, и я сама практически не общалась с наемниками.
Вольные воины вызывали во мне неприязнь еще с тех времен, когда мой отец учил, что наемники по сути своей продажны и способны повернуть оружие против нанимателя, если найдется тот, кто заплатит им больше.
Но это Грилорский король может позволить себе пренебрежительно относиться к наемникам. А у меня не было своей армии и в моей стране не было народа, чтобы ее набрать. Поэтому свои взгляды на воинов, сражающихся за деньги, мне пришлось пересматривать. Ломать в себе что-то такое, впитанное с молоком матери, оказалось довольно сложно. И я просто избегала всяческих отношений с ними.
К тому же платила им не я, а Абрегорианкая империя. И хотя Анни передала управление наемниками мне, я всегда помнила кто именно купил их верность.
И только сейчас, когда ждала Салвера в Зале совета, я задумалась, а почему амазонки не вызывали у меня такого отторжения, хотя были теми же наемниками? Да, когда мой враг нанял их для того, чтобы они сопровождали меня даже там, куда нет хода мужчинам, я их ненавидела. Но потом мы сдружились с Вайдилой, которая тогда была еще принцессой и водила пятерки так же, как ее погибшая сестра. Именно Вайдила назвала меня Лунной сестрой, когда я узнала, что Гирем убил мою маму, воспользовавшись своими способностями и подсыпав яд к ее кубок.
