Драчун только хмыкнул, подивившись несообразительности своих товарищей. Он вытащил из ножен охотничий тесак, ловко насадил на него форель и прижал к скале. Поверхность камня зашипела, словно раскаленная сковородка, на которую шмякнули кусок сырого мяса. Через пару минут вудс достал еще один нож поменьше, и с его помощью перевернул рыбину, представив на обозрение голодной компании ее румяный поджаристый бок. Пожарив форель, Драчун сел на берегу и принялся с довольным видом ее уплетать.
Друзья бросились к рыбе и, взяв по одной, поспешили к скале.
Жарить рыбу было не с руки. Быстрее остальных с этой непростой задачей справились Лис, который ловко орудовал двумя саблями, и Питер, позаимствовавший у вудса ножи. Неудобнее всего пришлось Весельчаку и Пакостнику – они хоть и пожарили рыбу, но, переворачивая ее мечами, здорово покромсали мясо форели. Дуболом прикладывая рыбу к скале, едва не сжег свою дубину. Расмус удерживал форель от падения арбалетными болтами. Батька аккуратно наколол рыбу на шипастый шар своей палицы. Но к тому моменту как она оказалась готова, тушка развалилась, и десятнику пришлось собирать ее по кусочкам, стряхивая песок.
Кот, слопав свою порцию, усердно умывался то одной, то другой лапой, время от времени с интересом поглядывая на поваров-неудачников.
Питер, тщательно обглодав кости, решил приготовить рыбу для Смоки. Сидевший у скалы Лис зашелся в приступе кашля. Молодой лорд тут же оказался рядом и принялся стучать тому по спине.
– Проклятая рыба, – у бешеного на глазах выступили слезы. – Никогда не умел ее есть. Всегда давлюсь костью.
Питер улыбнулся и продолжил жарить форель. Гринч, находясь в небе, словно учуял запах рыбы и повел грифона на посадку. Руби приземлился на берег, взметнув облако песка.
– Аккуратней, – взревел Дуболом, потирая глаза, запорошенные песчаной пылью.
– Извини, – бросил гринч, набрасываясь на аппетитно поджаристую форель.
Руби в мгновение ока прикончил одну рыбу, оставленную котом, и принялся расправляться со второй.
– Что показала воздушная разведка? – спросил Питер.
– Ничего конкретного, – прочавкал Смоки. – На протяжении нескольких миль такие же маленькие бухточки, вода и скалы.
– Да, ситуация становится критичной, – Батька прикусил губу.
Покончив с рыбой, друзья передали по кругу фляжку с водой.
– Странно, – Расмус посмотрел на солнце.
– Ты только заметил, – язвительно хмыкнул Пакостник.
– Да я не об этом. Солнце должно уже садиться, а оно по-прежнему стоит высоко над горизонтом.
– Шахир с этим солнцем, – сказал Питер. – Я предлагаю немного отдохнуть, пока есть такая возможность. А потом уже будем думать, что делать дальше.
Друзья улеглись на песок, решив не выставлять охраны, так как опасности, по сути, ждать было неоткуда. Правда, поспать долго не удалось. Воинов разбудил крик Драчуна. Продрав глаза, воины увидели застывший в метрах ста от берега двухмачтовый корабль. Расмус вскинул арбалет и принялся рассматривать объект в прицел.
– Ни души, – заявил гном.
Питер кивнул в знак согласия. Ему и без Расмуса было понятно, что там людей нет – некий корабль-призрак без парусов, только торчащие голые мачты с реями.
– Что думаешь? – спросил у Питера Драчун.
– Думаю, что неплохо было бы попасть на эту посудину.
– Я туда ни ногой, – запротестовал Пакостник. – От этого корабля мертвым холодом веет.
– Мне эта идея тоже не по вкусу, но у нас нет другого выбора, – сказал Смоки. – В противном случае, мы сгнием в этой проклятой бухте.
