Батька задумался, и не найдя более веского аргумента в пользу своей теории, выдал: – Видимо, слишком большое расстояние.
– Не так страшны русалки, как ты говоришь, Батька, – сказал Драчун. – И нам еще крупно повезло, что мы наткнулись именно на них. Вот если бы на пути попались сирены, тогда – пиши пропало. Их магическое пение способно разрушить мозг. А русалки вполне безобидные существа. Хотя, конечно, и они представляют для моряков некую опасность.
– Какую еще опасность? – насторожился Пакостник.
– Когда моряки уходят в дальнее плавание, им приходиться долгое время воздерживаться от плотских утех, – ответил за вудса Питер.
– Верно, – кивнул Драчун. – А русалкам по части соблазнения нет равных на Руне.
– Ну, нам это не грозит, – ухмыльнулся Весельчак. – Мы все стойкие бойцы. За исключением падкого до женской красоты гринча. Кстати, а где он?
Все повернули головы к корме корабля и увидели следующую картину. Руби склонился за борт и выблевывал остатки пищи. Смоки бегал вокруг своего зверя, не зная, чем тому помочь.
– Чего это с грифоном? – спросил Дуболом.
– Его тошнить изволит, – попытался пошутить Весельчак. Но, получив от Батьки подзатыльник, тут же прикусил язык.
– Что-то вроде морской болезни, – пояснил Пит. – Только дело не в качке, а в боязни самой воды.
Корабль неумолимо приближался к острову. Гном разглядывал через оптический прицел нимф и невольно пустил слюну. Этот факт не ускользнул от остроумного Весельчака, и тот отколол на сей счет очередную шутку. Дуболом начал упрашивать гнома одолжить ему арбалет, чтобы полюбоваться на озерных красоток. Пакостник напомнил приятелю, что в разбойничьем поселке его ждет невеста, а пялиться на обнаженных девиц есть ни что иное, как прелюбодеяние. Тогда в разговор вступил Лис, сообщив, что он не связан ни помолвкой, ни узами брака, а соответственно, ему не возбраняется хоть одним глазок взглянуть на купающихся русалок. Такой же аргумент привел и Весельчак, пытаясь выхватить арбалет у Расмуса, при этом, чуть не выбив оружие из его рук. Батька рявкнул на распоясавшихся воинов. Те с недовольными физиономиями отстали от гнома.
Возможность поглазеть на нимф представилась сама собой. И хотя корабль проходил от острова на значительном расстоянии, осмелевшие русалки подплыли к судну почти вплотную, зазывая новоиспеченных моряков.
Внезапно из воды показались огромные щупальца и разогнали озерных соблазнительниц. Русалки перестали петь и, издав вздох огорчения, поплыли обратно к островку.
Теперь друзьям стало понятно, что за неведомая сила управляла кораблем. Оставалось надеяться, что этот гигантский спрут не направит судно к прибрежным скалам.
До берега мореплаватели поневоле добрались без приключений. Руби вновь перевез на себе всю команду. Как только палубу покинул последний пассажир, судно, заскрипев, тронулось с места. Из воды высунулось гигантское щупальце, как бы прощаясь с воинами.
Противоположный берег был точно таким же, как и тот, что они покинули. За исключением того, что между скал вилась одна-единственная тропка, ведущая прочь из бухты. Поднявшись по ней, друзья вскоре вышли на широкое плато, заканчивающееся входом в пещеру.
– Опять эти подземелья, ахур задери, – пробурчал Пакостник. – Наверняка ничего хорошего ждать не придется.
– Я согласен с Пакостником, – сказал Питер. – Не хочется снова лезть под землю. Смоки, может, ты нас с Руби спустишь со скалы?
