И Грин мастерски пользуется этой силой нарратива. Он не просто говорит: «Люди иррациональны». Он рассказывает историю Перикла, чьи эмоциональные решения привели Афины к катастрофе, или приводит пример ученого, чья гениальность была загублена вспышками гнева. Эти истории служат не просто иллюстрациями, они воспринимаются как доказательства истинности его «законов». Он как бы говорит: «Смотрите, история сама подтверждает мои слова!»
В этом и кроется одновременно сила и слабость его метода. Сила – в невероятной убедительности и увлекательности. Слабость – в том, что убедительность истории не всегда равна ее объективной истинности или универсальности. Можно найти историю, чтобы проиллюстрировать почти любую идею, даже совершенно неверную. Являются ли истории Грина действительно репрезентативными доказательствами универсальных законов человеческой природы, или это просто тщательно отобранные и искусно поданные примеры? Вот это мы и начнем разбирать дальше.
3. Проблема "cherry-picking": выборочный подбор примеров, игнорирование контрпримеров.
Представьте, что вы хотите доказать, что все лебеди белые. Вы едете в парк, фотографируете сотню белых лебедей и предъявляете снимки: «Вот, смотрите! Все лебеди, которых я видел, – белые. Значит, все лебеди в мире белые!» Звучит убедительно? Не совсем, потому что вы могли просто проигнорировать черных лебедей, которые тоже плавали в пруду, или вовсе не поехать туда, где они водятся.
Этот прием – выбор только тех данных, которые подтверждают вашу точку зрения, и игнорирование всего, что ей противоречит – называется "черри-пикинг", или "сбор вишенок". Вы как бы собираете только самые спелые и красивые вишенки (удобные вам факты), а остальные (неудобные) оставляете на дереве. И это одна из самых серьезных претензий к методологии Роберта Грина.
Как это работает в его книгах?Формулируется "Закон": Грин выдвигает тезис, например, о том, что для достижения власти нужно скрывать свои намерения (один из "48 законов", но принцип тот же).
Ищутся подтверждающие истории: он находит в истории яркие примеры, где политики, придворные или полководцы добились успеха, действуя скрытно и обманывая ожидания. Талейран, Бисмарк, хитрые шпионы – материал богатый. Эти истории рассказываются во всех красках, подкрепляя «закон».
Игнорируются или переинтерпретируются контрпримеры: А что насчет тех, кто действовал скрытно и провалился? Или тех, кто добился огромного успеха, будучи предельно честным и открытым? Или тех, чья скрытность привела к потере доверия и краху? Такие истории либо вовсе не упоминаются в контексте этого «закона», либо их неудача объясняется какими-то другими ошибками, но не порочностью самой стратегии скрытности.
В результате у читателя создается искаженное впечатление универсальности «закона». Кажется, что он работает всегда и везде, потому что все приведенные примеры (вишенки) это «подтверждают».
Почему это проблема? Потому что реальная жизнь и история гораздо сложнее. На каждый пример, где хитрость сработала, можно найти пример, где она провалилась. На каждый случай успеха через манипуляцию найдется история успеха через искренность и доверие. Игнорируя контрпримеры, Грин сильно упрощает картину мира и может подтолкнуть читателя к неверным выводам и рискованным стратегиям поведения.
Он предлагает нам не объективный анализ человеческой природы или истории, а скорее умело составленную коллекцию историй, подогнанных под его заранее сформулированные тезисы. Это делает его книги убедительными на уровне нарратива, но весьма сомнительными с точки зрения доказательной базы для универсальных «законов». Всегда стоит спрашивать себя при чтении Грина: а какие истории он
