Парень бесцеремонно уселся на край парты. Модные джинсы, дорогой парфюм, развязное поведение — я готова была поспорить, что передо мной своей пятой точкой выхвалялся местный мажор, возомнивший себя королем школы. Терпеть таких не могла!
— Камышов, не лезь к ней! — между тем осекла его Варя, мелкая, да смелая. Вот только без толку: такие самовлюбленные пингвины, как этот Леший, не умеют ни слушать, ни мыслить адекватно.
— Ну так, что, Ася, — он наклонился ко мне так близко, что я ощутила его теплое, с ароматом ментола дыхание на щеке. — Поделишься со мной сопливой историей своей жизни?
Шумно сглотнув, я покачала головой. Нет, я ни капли не боялась ответить придурку в его же манере, просто отчаянно задыхалась в густом облаке терпкой туалетной воды. И от этой чертовой беспомощности стало вдруг до одури тошно.
— Лех, ты дебил? Отойди от нее, — Илья сегодня точно метил на роль моего личного ангела-хранителя — взялся из ниоткуда и снова меня спас: зарядив Лешему подзатыльник, он столкнул придурка с парты, а я, наконец, смогла сделать глубокий вдох. — Посмотри на нее — она ж вся дрожит! Какого черта ты творишь, а, Камышов?
Но придурок лишь рассмеялся в ответ:
— Да ну нафиг, Илюх, я че угадал, да? Зацепила?
— Отвали!
— Ты поэтому Варьку от Добрыни отсадил?
— Лех, довольно!
— Испугался, верно, Рыжий?
— Да иди ты уже... в столовую!
Я не понимала, о чем говорил Камышов, — слишком рьяно в груди колотилось сердце, чересчур громко его биение отдавалось в ушах. Но когда Илья обратился ко мне, оно вмиг замерло:
— Ась, ты как? Нормально?
Лучинин аккуратно сдвинул к краю стола мои тетради, бесцеремонно помятые чужим задом. Я же только и смогла, что кивнуть. Молча. Не поднимая на Рыжего глаз. Вот теперь я и правда боялась. Но не грубости, чужой наглости или дурацких вопросов — я боялась себя, точнее, того странного, незнакомого чувства, что все сильнее разгоралось в моем сердце рядом с Ильей.
5. Глава 4. Дистанция
Илья.
Леший как ни в чем не бывало уминал ватрушку, а мне кусок в рот не лез, да и вообще запах этот столовский решительно действовал на нервы. Пожалуй, впервые за годы учебы, я с нетерпением ждал звонка, чтобы поскорее вернуться в класс.
Признаться, я волновался за новенькую, хоть и гнал от себя любые мысли о ней. Странная, непохожая на других, Ася снежной бурей залетела в мою голову и всего за каких-то десять минут перевернула в ней все вверх дном.
— Поговорим, или так и будешь меня своими изумрудами сверлить? — недовольно проворчал Камышов, запивая ватрушку чаем.
Я отвернулся. Молча. Если честно, вообще не понимал, зачем приперся сюда на пару с Лешим, вместо того, чтобы хоть как-то объяснить ситуацию Митьке. Впрочем, кто-то же должен был увести Камышова подальше от Аси.
— Че на тебя нашло, Лех?
— А на тебя? — переспросил он с набитым ртом. — Ты, вообще-то, Добрыне слово дал.
— В адвокаты к Митяю записался? — покачав головой, я ухмыльнулся. Правда, вышло невесело. Я и сам понимал, что поступил коряво, пересадив Варьку к новенькой, но что мне оставалось?
— Да просто объясни, нахрена?
— ЕГЭ на носу, не забыл? — ляпнул я в свое оправдание первое, что взбрело в голову.
— И? — Леший скривился в лице.
— Митьке учиться надо, а он целыми днями со Скворцовой своей зависает.
— Ревнуешь или завидуешь?
— Переживаю.
— За кого?
По правде — за себя. Но признаться в этом Лешему было стыдно. Я ж, как увидел Асю, чуть голову не потерял — куда это годилось? И так, как белка в колесе, крутился между учебой и сноукроссом, редкими вылазками с пацанами куда-нибудь и поездками к деду. Черт! — да Гай уже начинал забывать мой запах и порой лаял как на чужого. Не до романтики мне было. Совсем. Потому и решил от греха подальше отсесть от новенькой на другой ряд. Как там говорится: с глаз долой — из сердца вон.
