— Повторяю, одиннадцатый «А», — тем временем взяла слово Анна Эдуардовна, — вместо истории сейчас будет еще один урок геометрии. Завтра вы приходите ко второму…
Я не слышала. Ни единого слова больше не могла разобрать. Все мое внимание было приковано к мелкой бестии, кучерявой, забавной и чересчур любопытной. Я просчиталась: Варя была моей ровесницей и прямо сейчас сверлила меня в ответ взволнованным взглядом. И я была уверена, она знала обо мне куда больше, чем минутой назад на весь класс рассказал директор.
С губ сорвался протяжный стон. Тихий, надрывный, он почти растворился в мелодичной речи Анны Эдуардовны. Почти…
— Все хорошо, Ася? — тут как тут подоспел ко мне Добрынин. — Ты вся белая, будто призрак увидела.
— Все нормально, — ответила сквозь туман в голове. — Я просто устала стоять.
— Сейчас, моя хорошая, — прошептал Владимир Геннадьевич и, по-отцовски придержав за плечи, бесцеремонно перебил классную: — Давайте ближе к делу, Аннушка Эдуардовна! Ребята проголодались, да и Асе бы местечко найти.
— Илья, что у нас с планом рассадки? — тут же отчеканила учительница, устремив взгляд в сторону того самого рыжего паренька. Или нет? Наверно, нет. Ибо Рыжик даже не шелохнулся.
— Илья-я?! Лучинин, ты меня слышишь? — повторила она, и снова никто не откликнулся, зато по классу побежали смешки.
— Луч, не тормози! — скомкав в ладони тетрадный лист, Леший зашвырнул бумажным снежком в Рыжего. — Жрать охота!
— Луч, — беззвучно повторила я, а на губах проступила та самая ненавистная улыбка, — Лучик.
Рыжий и правда был похож на кусочек Солнца — такой же яркий и светлый. Ему в спину ударил комок бумаги, а он лишь усмехнулся в ответ. Что-то еще шустро записал, а потом озарил обворожительной улыбкой весь класс.
— Готово все, Анна Эдуардовна! — произнес он и взмахнул своими каракулями как победным знаменем.
Удивительное дело, но в кабинете снова стало тихо. И если Митю в классе, очевидно, побаивались, то Рыжего хотели слушать. Двадцать с лишним пар глаз были сейчас устремлены к нему. Я не стала исключением.
— Итак, новый план рассадки я только что отправил в общий чат, можете ознакомиться, — Лучинин поднялся с места и, сверившись со своими записями, принялся всех пересаживать. — Ворошилов, первый ряд, третья парта, второй вариант. Лиза, поменяйся с Гришей. Смирнов, ты на место Димыча. Кузнецов, а ты шуруй на последнюю парту. Настя, садишься к Стасу. Ася…
Мое имя слетело с его губ настолько неожиданно, что я вздрогнула.
— Твое место здесь, — взглянув на меня мельком, Илья указал на первую парту в среднем ряду и сразу отвернулся. — Варя, сядешь с новенькой! — произнес он голосом, не терпящим возражений.
Да и что я могла сейчас возразить? Тело и без того было ватным, ноги каменными, а язык неподвижным — я бы и двух слов не связала. Зато Анна Эдуардовна явно была не в восторге.
— Илья! — остановила она Рыжего и отрицательно покачала пальцем. — С Асей лучше сесть…
— Не согласен, — уверенно перебил ее Лучинин. — У меня соревы на носу — просто физически не успею уделить Асе должного внимания. Да и за первой партой я только всем мешать буду. Кроме того, насколько мне известно, девочки уже знакомы.
— Владимир Геннадьевич? — растерянно развела руками Анна Эдуардовна.
— Как по мне, посадить Варю и Асю вместе — просто замечательная идея, — потерев ладони, довольным котом напел Добрынин и подтолкнул меня к моему новому месту. — Теперь я за тебя, Асенька, спокоен, — добавил он едва слышно, а потом уже в голос на весь класс: — Дальше, думаю, без меня справитесь.
